Однако, почти все столы пустовали.

Лишь один из них занимал мрачный седой мужчина с глубоким шрамом, пересекающим левую щеку, другой — молодой кудрявый парень. Парень что-то торопливо строчил длинным пером на тёмном пергаменте, острое осунувшееся лицо озаряла одинокая, почти сгоревшая свеча. Услышав стук двери, он на мгновение поднял голову, но не увидев ничего занимательного, тут же уткнулся обратно в свой трактат.

— Дядюшка Ашико! — крикнул зазывала, и седой тип, беззастенчиво разглядывающий меня, выразительно поморщился, — Дядюшка Ашико, клиентка пожаловали!

За барной стойкой распахнулась дверь и вошёл высокий полный мужчина с блестящей лысиной и до невозможности хитрыми глазами.

— Арнэ, что ж ты орёшь, как резаный!

Досадливый плотный бас раскатистым громом прокатился по залу, на потолке задрожали канделябры, и огонь в камине, поддерживая недовольство хозяина заведения, взметнулся длинным языком вверх. Но стоило дядюшке Ашико увидеть меня, как он моментально изменился в лице, даже голос стал чуть выше, а уж любезности появилось — хоть ложкой хлебай.

— Рады приветствовать прекрасную незнакомку в нашем скромном, но честном и уютном заведении. Желаете комнату? Завтрак?

«Дядюшка» мне не понравился, но разворачиваться и бежать было глупо, так что я вежливо ответила:

— Да. Пожалуйста, комнату, плотный завтрак и помыться.

Басовитый мужик удивлённо всплеснул руками, и я кожей почувствовала, что посетители таверны тоже внимательно рассматривают странную девушку.

Да у них совсем не принято мыться, что ли?

— Для мытья ж есть городская купальня, госпожа, но слово клиентки для нас закон. Да ещё такой красивой клиентки! Нуал, подготовь лохань для купания. Арнэ, а ты проводи госпожу в лучшую комнату.

Уф. Слава богу. А то я уж подумала, что вообще нечто запредельное прошу. Ну не знала про купальни — со всяким бывает. Я ведь не местная, имею право.

Седой тип поднялся (при этом его каменное лицо вспыхнуло запредельным недовольством) и вышел, с чувством бахнув дверью, а вихрастый, улыбаясь, кивнул мне.

— Идёмте, прелестная госпожа.

— А сколько будут стоит ваши услуги? — вспомнила вдруг о главном.

— Самую малость! Всего пятьдесят лари, госпожа.

______________

*Ринг — самая крупная денежная единица, 1 ринг=100 сансов, 1 санс=100 лари

______________

При этих словах дядюшка Ашико состроил такую умильную физиономию, совершенно не вяжущуюся с его внушительной внешностью, что стало ясно как божий день — он бессовестно завышает цену.

— Тридцать за всё, — охладила я его предпринимательский пыл, — остальные двадцать оставлю в качестве чаевых, если всё будет готово не позднее чем через полчаса.

— Через двадцать минут вы будете мыться, а кушать извольте хоть сейчас! — воскликнул удовлетворённый успешным торгом хозяин.

Спустя полтора часа я шла по улице Больших Врат сытая, чистая и счастливая, потому что получила не только лохань с водой и вкусный завтрак, но ещё и магическую чистку одежды. За всё заплатила один санс, и мы с дядюшкой Ашико расстались полностью довольные друг другом.

Базар нашёлся легко — на полукруглой площади торговали всем, чем только можно, и наверняка, чем нельзя тоже приторговывали.  Народу было не так уж и много, и потому я устала отбиваться от желающих заполучить в свои руки перспективную покупательницу.  

Не устояв перед искушением, накупила всяческих сладких вкусностей в дорогу. Подходящие штаны и рубашки тоже нашлись легко, а вот с обувью возникли проблемы — оказывается, готовой обуви здесь не водилось, её шили только на заказ у сапожников. Выяснив этот неприятный момент, я уже собралась возвращаться к своим спутникам, как услышала грозное рычание.