Конечно, выбор родителей был очевиден. Ведь он же их родной сын. А я так, детдомовец.

С тех пор я не верю фразе «чужих детей не бывает». Это все брехня. Чужие дети еще как есть. Это те, за которых, возможно, переживаешь в настоящем, но на их будущее глубоко плевать.

Думаю, примерно это ощущали родители того вредного мальчишки. Да, им было жаль меня, но лишь до того момента, пока их отношения с собственным ребенком не встали под угрозу.

Когда я зашел в детдом, в коридоре пересекся с Аленкой. Она была в вызывающе короткой юбке и высоких гетрах. Заметив меня, девчонка притормозила и стала накручивать на палец светлые волосы:

– Слышала, тебя отправили в обычную школу к "домашним деткам"?

– Ага, – кивнул я, останавливаясь напротив нее.

– Понравилось?

– Ну… Не так отстойно, как я рассчитывал.

– И как там девчонки? – она шагнула мне навстречу и вызывающе приподняла брови. – Симпатичные?

– Всякие есть, – я не растерялся и тоже придвинулся к ней поближе.

Алена прокатилась по мне задумчивым взглядом, а затем виновато произнесла:

– Я тогда в столовой погорячилась. У меня с тем парнем ничего не было... А у тебя с той девчонкой?

– Тоже, – соврал я, не моргнув.

Хотя в прошлом году Аленка меня порядком достала, за лето я успел от нее отдохнуть. И сейчас она не казалась мне такой уж невыносимой. Прямые русые волосы, серые глаза, стройная фигурка – Алена была одной из самых симпатичных девочек в нашем интернате. Именно поэтому я и возился с ней все это время.

– У меня соседки до четырех не будет в комнате, – она приблизила свое лицо к моему, обдавая кожу горячим дыханием. – Пойдем ко мне?

– Пойдем, – кивнул я.

Она вложила свою руку в мою, и мы вместе направились вдоль по коридору. Оказавшись в Аленкиной комнате, я быстро скинул рюкзак и притянул девушку к себе. Она была, как всегда, податлива и нежна.

Мои пальцы путались в ее длинных волосах, лежащих на подушке, а каждый сантиметр тела был хорошо знаком. Я ласкал Алену машинально, без подключения сознания. Все в ней для меня было привычно, удобно и почти не вызывало эмоций.

8. Глава 8

Алиса

Я достала из шкафа ужасное пестрое платье и вздохнула: на вечеринке у Гущиных я буду вместо диско-шара. Если бы меня спросили, какого цвета подаренное мамой Артема одеяние, я бы не смогла ответить. Казалось, в нем присутствовали все цвета радуги. Натянув этот павлиний наряд, я расчесала волосы и покрыла ими грудь, чтобы хоть немного скрыть это пестрое безобразие.

Следующим шагом был макияж. Я нанесла гель для бровей, коснулась ресниц тушью, которая, кажется, засохла из-за редкого использования, и придала лицу румянца. После этих нехитрых манипуляций решила, что косметики на моем лице достаточно и я в общем-то готова к выходу в свет.

Однако Венера, ворвавшаяся в мою комнату без стука, очевидно, так не считала.

– Лисенок, ты теряешься на фоне этого платья! Накрасься поярче, а то как плесень, ей-богу, – критически оглядывая меня, заявила она.

– Чтобы не теряться на его фоне, нужно быть клоуном, а иначе никаких шансов, – проворчала я.

Венера подошла ко мне, по-хозяйски убрала мои волосы с лица, схватила тени и принялась орудовать. Косметики у меня много, больше половины тюбиков даже не открыты. В моем окружении само собой разумелось, что лучший подарок для девушки – это новая помада или духи. Поэтому такого добра у меня навалом.

После того, как Венера минут двадцать поколдовала надо мной, я правда стала выглядеть совсем по-другому. Девушка, смотрящая на меня из зеркала, была старше. Нос у нее был меньше, глаза больше, а губы сочнее. Однако обилие косметики на лице ощущалось как маска, и мне казалось, что из-за этого моя мимика стала скованной.