После выписки из больницы Нина взяла на работе отпуск без содержания, и они с Никитой уехали в путешествие – на этом настояла семья. По мнению свекров, Нинина работа плохо сказывалась на ее беременности. Никита снял у друзей дом неподалеку от живописного итальянского городка Тропеа. Это был уютный коттедж с двумя спальнями и гостиной. С террасы с бассейном открывался роскошный вид: ряды аккуратных черепичных крыш, утопающих в зелени, дальше желтая полоска пляжа и, наконец, лазурное, до боли под ложечкой бесконечное море, которое бороздили белые яхты. Тут оно было особенно соленым, как кровь. Вместе с домом сдавался маленький «Форд», и они путешествовали по горным дорогам с растущими по обочинам кустами олеандра – осматривали ближайшие городки. Их узкие, извилистые улочки всегда преподносили сюрприз: будь то таверна с божественной кухней или древняя машина, увешанная гирляндами высушенного красного перца и грибов, с плетеными корзинами трав и кореньев на зеркалах заднего вида. Или смотровая площадка с видом, от которого перехватывало дух. В Тропеа был отличный продуктовый рынок. Свежевыловленная рыба, креветки и устрицы стоили тут считаные евро. Морепродукты Нина не ела, боялась отравиться. Ее коронным блюдом в Италии стали сыры, особенно рикотта. Они подружились с местным сыроделом Джакомо, который сам торговал своим товаром. Он угощал их домашним вином, смотрел на Нину глазами, блестящими как маслины, целовал собранные в горстку кончики пальцев и шептал: «Bella!» Отдых пошел Нине на пользу, на щеках заиграл румянец, она округлилась, а пышная грудь стала еще больше. Можно было наслаждаться морем, роскошными видами и обществом любимого мужа, вот только по ночам ее мучили кошмары – вариации на одну и ту же тему.
– Ты никак не можешь принять беременность, – сказал Никита, и в его голосе Нина уловила интонации доктора Хауса.
Они сидели на террасе у бассейна, Никита принес Нине апельсиновый сок из холодильника. Душная южная ночь окутывала своими липкими лапами. Внизу мерцали огни деревни.
– Пойми, ребенок – это следующий уровень отношений двух любящих людей. И уровень этот открывает кучу новых возможностей…
– И закрывает кучу старых, – проворчала Нина.
– Эй! Не только тебе пришлось внести правки в свой бизнес-план. Я тоже пишу теперь только в свободное от основной работы время. И все это ради него. Нашего Архипа!
На УЗИ им сказали, что будет мальчик. Узнав об этом, Архип Владимирович даже прослезился и бесповоротно сошел с ума. Никита и Нина решили назвать сына в честь деда.
Никита положил руку на Нинин живот.
– Мы справимся. Ведь мы вместе, как Бонни и Клайд.
Она обняла мужа.
– Я люблю тебя, ты в курсе?
– Ты в плену моего животного обаяния, – промурлыкал он.
– Все еще рвешься на роды?
– Конечно! Это будет отличный экспириенс!
– Тужься! Да не лицом, а животом, приподнимись! Вот!
– Я не могу, – скулила Нина. – Отпустите меня!
– Давай! Беременным отсюда еще никто не уходил!
После девяти часов схваток все вокруг было как в тумане. Боль, большая и значительная, разливалась, словно море, каждая новая схватка – волна. А Нину швыряло в этой стихии как щепку. Вокруг стояли врачи, Никита держал ее за руку. Во время родов муж очень помогал Нине: массировал поясницу и делал в телефоне заметки для своей книги.
– Зайчонок, помнишь, что говорил психолог? Это всего лишь дистанция, которую надо пройти. Ну! Еще чуть-чуть! – азартно воскликнул он и выпустил Нинину руку.
Никита обошел кресло и встал позади врачей, он хотел видеть все. Послышался жуткий грохот, как будто слон решил станцевать ламбаду в посудной лавке.