Не уходи!

Но он исчез.

Яэль бросилась к окну и посмотрела вниз, на почти темную улицу. Широкие плечи Лорана создавали тени, рассекая мглу, но все больше растворялись в последней…

Темнота ночи поглотила его, как смерть.

Яэль стиснула зубы и не обратила внимания на слезы, заливавшие ее щеки. Она не могла и должна оплакивать врага! Не о нем, о человеке, который когда-то отнял у нее все, не о нем должна горевать.

***

Граф Лоран, зная, что пройдет по этой дороге в последний раз, вышел из дома и глубоко вдохнул прохладный утренний воздух.

Кто знал, сколько времени у него осталось?

С того момента, как он предстанет перед главой города и сообщит ему о своем окончательном отказе вернуться на Землю Обетованную, удары его сердца будут сочтены. Все зависело от того, насколько месье Реми будет разгневан, и как скоро назначит дату и время его казни.

Стремясь к этой цели, Томас думал о Яэль. В последнее время все его мысли занимала она. Несмотря на то, что он изо всех сил хотел и стремился забыть ее и даже получил приказ ненавидеть ее и ее народ. Он постоянно видел ее перед собой, ее прекрасные темно-зеленые глаза, залитые слезами, открывшие ему ту глубокую боль, которую он ей тогда причинил.

Она была еще так молода. Слишком молода, чтобы потерять все на войне. Слишком молода, чтобы до конца жизни быть связанной с убийцей своей семьи! Оставалось надеяться, что Яэль вернется домой и найдет в мужья хорошего человека, который будет заботиться о ней.

Томас от всего сердца желал ей мира и счастья!

Префектура города Триполи располагалась в старинном мрачном здании, напоминавшем по виду замок и называвшемся так же. Тяжелые деревянные ворота преграждали вход прибывшим…

Лоран выпрямился во весь рост и постучал по массивным воротам.

Открылось небольшое окошко, вделанное в ворота.

— Центенарио Граф Томас Лоран, —- представился он. — Мне срочно нужно переговорить с префектом, месье Реми!

Окошко закрылось, и ворота толчком распахнулись.

Прежде чем войти, Томас в последний раз обернулся на улицу, впитывая в себя бледно-голубой цвет утреннего неба, на котором рассеивались перьями облака. Затем, последовал за охранником во внутрь.

— Центенарио, — поприветствовал его Реми, протягивая Томасу крепкую руку. Было позднее утро, и он только что прибыл в префектуру — Извините, что вам пришлось так долго ждать.

— Я не записывался к вам на прием, месье Реми, этого следовало ожидать.

— Пожалуйста! — префект открыл дверь и жестом пригласил гостя войти в его кабинет.

Когда господа уселись друг напротив друга по обе стороны чудовищного стола, месье Реми, главнокомандующий войском Короля повысил голос:

— До меня дошли сведения, что вы бросили свои войска, месье Лоран у ворот Иерусалима. Тяжкое преступление!

Томас сглотнул:

— Причиной тому были вынужденные обстоятельства. Я передал командование своему самому способному человеку, месье Лефевру. Он способен вести за собой наших воинов и принимать тактически грамотные решения. Он уже представлял меня в высшей степени удовлетворительно во время моего короткого отпуска.

— Вы знаете, что я не могу оставить подобные действия безнаказанными.

— Я знаю об этом, господин префект. Это также одна из причин, по которой я обратился к вам сегодня.

— Одна из причин? — Реми приподнял брови и сложил руки перед грудью — Есть и другие

— Именно так, господин префект, — Томас выдохнул — Я предлагаю вам назначить месье Лефевра Центенарио моего войска вместо меня…

Кустистые брови Реми мрачно сошлись, на переносице образовалась крутая морщинка: