Первая группа нападавших устремилась прямо к баррикадам. Узкое «горлышко» заставило их в беспорядке жаться друг к другу: лошади вставали на дыбы, сталкивались, а некоторые врезались прямо в телеги. Однако несколько всадников всё же проскользнули сквозь преграду и оказались по нашу сторону — там, где их уже ждали.

Лучники, расположенные на возвышенности, выпустили первый залп. Свист стрел и звон тетивы разрезали холодный воздух. Несколько нападавших рухнули с седел, но основной поток не замедлился.

Я заметила тени, мелькающие между деревьями. Треск ломающихся ветвей с боков предупредил — они пошли в обход! Несколько всадников прорвались через чащу, и вот уже копыта коней топтали снег рядом с нами.
Я метнулась в сторону, успев увидеть, как Отто поднял свой топор, чтобы отразить удар копья. Лезвие оружия скользнуло по древку, и копейщик свалился с седла, сражённый стрелой.

— Держись рядом! — прокричал Отто, сокрушая следующего нападавшего, атаковавшего его с фланга.

Я обернулась на звук и едва успела парировать удар меча, направленный в мою шею. Звон металла отозвался в руках, заставив меня отступить на шаг, чтобы не потерять равновесие. Нападавший, высокий мужчина с длинным шрамом на щеке, снова взмахнул мечом — его удары были мощными и резкими. Я уклонилась, нанеся короткий укол в бок. Клинок прошёл сквозь ткань и плоть, и мужчина, охнув, рухнул в снег. Я потратила несколько бесконечно долгих секунд, чтобы вытащить меч. Незатейливый узор в виде шестерёнки на рукоятке блеснул на солнце.

Сбоку раздался крик — один из наших лучников упал, сбитый всадником, прорвавшимся сквозь чащу. Тот размахивал топором, уносясь к центру лагеря. Я бросилась за ним, но другой противник, пеший, встал на моём пути.

— Прикрой меня, — попросила я Отто. Друг отвлёк нападавшего, а я рванула следом за всадником.

Передо мной свистнула стрела, и лошадь разбойника упала, сбитая выстрелом. Однако сам он вскочил на ноги и двинулся на меня, размахивая клинком. Его лицо перекосилось от напряжения, а удары были настолько мощными, что каждый раз отдавались вибрацией в моём запястье.

Я пошла на обман: сделала шаг назад, словно уступая, и тут же нанесла низкий рубящий удар по ноге. Раздался хруст. Разбойник вскрикнул и рухнул, но я не успела даже выдохнуть, как за спиной раздался треск. Через одну из телег перепрыгнул ещё один всадник.

— Дан! — крикнул Отто, успев оттянуть меня за плечо. Его топор взвился в воздухе и с глухим звуком вонзился в грудь нападавшего. Лошадь того всадника встала на дыбы и рухнула, погребя под собой наездника.

Вдоль самодельных баррикад слышались глухие удары, крики и звон металла. Снег превращался в багровую кашу, пропитываясь кровью. Воздух был тяжёлым от запаха пота, мокрой земли и смерти.

Время словно замедлилось. Снова и снова я поднимала меч, отражая удары и нанося свои. Каждое движение давалось с трудом, словно я боролась не только с врагами, но и с собственным телом. Пальцы не слушались, ноги казались неподъемными, а тяжелый кожаный плащ на плечах добавлял веса. Моя сила всегда заключалась в быстроте и реакции, а не в выносливости, и теперь увороты становились все менее точными, а маневры — неуклюжими.

Враги, прорвавшиеся через оборону, разбрелись по лагерю, но их атаки больше не выглядели слаженными. Уже через мгновение я заметила первые попытки отступления.

Иво стоял у баррикад, с размаху обрушивая топор на плечо разбойника. Кровь брызнула на его лицо, а жесткие желтые глаза полыхали огнем. Поймав мой взгляд, он на секунду отвлекся, но тут же его глаза расширились, словно он увидел что-то за моей спиной.