— Ясно, — рассеянно кивнула, мысленно проводя аналогию со свиньёй в моём мире, но в там вера не позволяет, а здесь явно прослеживается брезгливость. Задумчиво постукивая карандашом по столу, слушая глав общин, я пыталась понять, что меня в диких утках так зацепило.

— Мою коптильню сломали, Ульф пустишь к себе?

— Одну с десятка мне, — предупредил мужчина, рыжебородый кивнул, соглашаясь с оплатой. Дороговато на мой взгляд, но вмешиваться в их договорённости не было никакого желания. Однако поставила напротив коптильни галочку, чтобы не забыть выяснить свой процент налога и срок следующей оплаты. И пока рисовала кривую закорючку, наконец, уловила мысль, что меня смущала.

— А коптить утку? Запах исчезнет, можно прежде мясо в уксусе вымочить, — произнесла, как по мне, отличную идею. Да и как говорила моя тётка: «Лидка, ты просто не умеешь её готовить».

— Грязная птица, госпожа, — упрямо покачал головой Ульф, твёрдо дополнив, — воняет смрадом и тиной.

— Ладно, но накоптить же можем и латранцам продать, — не уступала я, жаль было терять столько мяса, тем более в такие сложные времена. Про себя, решив, что стоит и в погребах замка сделать небольшой запас, это сейчас они пока не оголодали, а как прижмёт, перестанут носы воротить и согласятся и утку съесть, тем более запах у неё исчезнет.

Задумавшись, я не сразу обратила внимание на наступившую в зале тишину. Подняв взгляд на мужчин, едва не поперхнулась от смеха, такой ошеломлённый вид был у всех, мне казалось, что я даже слышала, как в их голове скрипели винтики, перерабатывая поступившую информацию.

— И перо собрать, подушки набить можно, одеяла, — добавила, с интересом наблюдая за сменой выражения лиц. От недоумения до радости и недовольства, надеюсь на себя.

— Утки ныне много, до осени можно хороший запас сделать, — вполголоса будто размышляя протянул Ульф, — за тушку можно кер взять, а то и полтора. Подушек немного выйдет, но хоть с десяток получится, а это ещё две сотни керов.

— Так и в Дервис можно отвезти, — пробормотал парнишка, впервые за всё время встречи.

Я же удивлялась такой странной упёртостью, значит, если птица грязная, то они даже не задумывались её использовать как-то по-другому? Так неприятно было касаться птицы?

— Так, может, и хомуля накоптим?! — подхватил кто-то из глав, всё его тут же рьяно поддержали. Кто такой хомуль мне было не известно, но, судя по всему, тоже что-то грязное и вонючее.

В итоге за час набралось с десяток продуктов, которые по странным и непонятным мне причинам есть эсхеймцы отказывались, но были не прочь накормить жителей других стран. Почему-то в этот список продуктов попали орехи, неведомое мне растение, которыми не прочь полакомится все те же бедняги латранцы. С одним из этого списка я была согласна, есть лепёшки из муки мартческих червей, я ни за что не стану, ну по крайней мере точно не сейчас.

Только спустя два часа, жестикулируя и громко разговаривая, главы общин покинули зал. Я, тоже собрав исписанные листы бумаги, отправилась в свою комнату, чтобы в тишине подумать над полученной информацией и решить, как дальше быть.

Утки и прочие деликатесы — это хорошо, но недостаточно. Нужны более существенные доходы для рода Эсхейм. Ведь на что-то жил Гуннар, не на налогах же замок содержал. Земли здесь плодородные, реки, озера имеются, да и лесами богаты. А на западе так вообще море Асцер наличествует, вот только вскользь брошенное кем-то из глав опасение, что из-за разбойного люда корабли с латранцами к берегам не пристанут, меня обеспокоили.