Дракон не сдавался, только злился все сильнее. Распалялся. Из его округлых ноздрей на кончике вытянутой морды теперь вырывался сизый дым, а иногда проскакивали искры.

Ревя и загребая когтями камни на полу, дракон врезался в стену, изливал на нее свою ярость.

Я же стояла по обратную сторону преграды не шевелясь. Пока выглядело так, словно дракон заперт. Я не знала где, и кем, но радовалась этому бесконечно.

«Бежать!» – сверкнула мысль. И этого было достаточно, чтобы дракон заметил, учуял меня. Он плавно отошел от стены, присел на задние лапы, прищурил глаза, вперившись в меня, а в следующий миг сорвался с места.

На этот раз он проскользнул сквозь стену, словно то была дымовая завеса, достиг меня за секунду, и темнота поглотила мое сознание.

Проснувшись я не могла пошевелиться. Странная сила сковывала мои мышцы и горло. Не выходило даже закричать. Рубаха прилипла к мокрому телу. За ночь я сильно вспотела. Фрин перед уходом сильно натопил в доме. Чего я никогда не делала.

Оцепенение отпустило в один миг. Я с шумом втянула воздух и тут же выдохнула его. Дышала жадно, словно только что тонула.

Что это было? Сон? Уж больно непростой и странный.

Я встала, прошла к чану со свежей родниковой водой, зачерпнула кружкой и выпила со звериной жадностью. Следующая кружка была отправлена за шиворот. Стало немного легче. Я оперлась спиной о деревянные бревна.

Так что же это все было?

Дракон. Это существо вызывало у меня страх и ненависть. Все в Завасе ненавидели драконов. Много зла они натворили. Разоряли поля, стада, не гнушались и человеченки отведать. Смутные то были времена. О них даже говорить не особо принято было. Просто каждый в Завасе никогда лишний раз не будет упоминать этих мерзких ящеров.

Но у меня был собственный особенный повод для этого.

О том, как меня отыскал, Орсо взялся говорить лишь однажды. Но разговор тот я запомнила преотлично.

«Я преследовал подстеленного зверя. Далеко уже в лес зашел, вымотался. Можно было бы и назад повернуть. Не абы какой улов намечался. Но раненный – не жилец, зато мучиться еще пару дней ему. Стоило добить упертого бедолагу.

Шагал я по звериной тропе уже на автомате. По сторонам не глядел. Все ждал, когда зверь упадет.

А тут детский плачь. Тихий такой. Другой бы и не заметил, да слух у меня острый.

Сперва не поверил. Откуда ребенку в такой глуши взяться. Так далеко и я-то не заходил никогда.

Но прошел пару шагов на звук. Смотрю, среди выпирающих корней дерева, на зеленом мху лежит ребенок. Свернулся калачиком, словно кошка. И всхлипывает. Так тихонечко.

Взял я тебя на руки и в деревню принес сразу. Узнать, не терял ли кто детей. Местные сразу недобро восприняли новость. Но по округе разослали вестников с новостью. А пока я забрал тебя к себе.

Ты малышка совсем была, но в том возрасте, что говорить то уж должна.

Сколько я бился. Все выспрашивал: имя, где живешь, как зовут родителей. Но толку не было. Ты молчала. Опускала глаза, ерзала, норовила сбежать даже.

А однажды тихонечко ответила:

– Их убили драконы. Моих родителей.

Я все еще надеялся, но вестей о пропавшем ребенке так и не было. Поэтому я оставил тебя у себя».

Я рывком распахнула дверь и вышла на улицу. Вокруг еще было темно. Середина ночи. Деревья монолитной черной громадиной обступали хижину со всех сторон. Кроны качались под натиском ветра, шумели, иногда спугивая сонную птицу.

Мокрая рубаха сразу же стала ледяной от ветра. Но это немного отрезвило меня.

Сон. Просто дурной сон.

Я глубоко вдохнула. Воздух пах листьями и немного грибами. Осень наступала.