Красница даже на месте не усидел, вскочил, принялся вокруг стола кругами бегать. Руки заламывал и повторял, что вот, значит, для чего его морские боги от каторги уберегли. Чтобы вздёрнуть в очень скором времени на рее, как пирата…

Налим же пальцами по столу побарабанил, скривился, глянув на обломанные ногти, а потом всё же спросил:

- Если вы говорите об одном союзнике, то он должен стоить целого королевского флота. И где вы найдёте такого?

Леди капитан ногтем по карте черкнула.

- Вот здесь.

Килька, сопя, через плечо одного из офицеров перегнулся, больно уж интересно было, что такого леди капитан удумала, если на команде лица нет.

А она ничего, взглядом их всех, даже Кильку, своим обвела, плечом клеймённым дёрнула и спокойно так заявила:

- Я заключу договор с хозяином Штормовых островов. С графом Роком де Янном.

И красную ленту в волосах потеребила.  

На этот раз тишина повисла громовая, только слышен плеск за бортом, да как матросы на палубе поют.

Крылатые паруса поют, что пора воскресать!

Волнуют высотой,

Манят путеводной звездой.

Крылатые паруса поют, что пора воскресать!

Утихнет мятежный прибой,

Останется только покой…

Первым Налим отмер.

- Это будет чертовски трудно сделать, леди!

- Я больше не леди, - отрезала леди капитан.   

9. Глава 8

Часть III

Леди капитан и Остров Сокровищ

День у графа Рока де Янна с утра не задался. Да что там день. Неделя. Месяц. Год.

Годы…

Клятых пятнадцать лет пленником на собственных островах, без возможности выйти в открытое море. И, если не хочешь сложить кости там, откуда таким чудом удалось вырваться (бр-р… уж лучше рыб кормить, чем стеречь чужое золото!), и не думай о дальних плаваньях и славных корсарских набегах.

А лавировать между островами своего архипелага… Лорд де Янн чувствовал себя дельфином, которого сетями выудили из родной среды и выставляют на ярмарке в корыте на потеху публике.

При таком раскладе лучше и вовсе не покидать центральный остров, Сторм, не мучить себя лишний раз, не дразнить соленым запахом моря и свободы, видом бесконечных синих горизонтов…

Одна ночь, тогда, пятнадцать лет назад, перечеркнула всю его жизнь, поставила крест на свободе и море.

Один только раз он поверил напарнику, доверился безоговорочно…

Так тот и добычу сгубил, и сам сгинул.

И друга подставил.

Крепко подставил.

Бывшего друга.

Потому как оказалось, не был Морскому Быку Морской Дьявол другом. Была, конечно, когда-то дружба… Да вся вышла. Золото между ними встало.

Жадность Морского Дьявола сгубила.

Был моряком, удача его любила, женщины…

А стерегут теперь его кости обманом добытое, оправдал, стало быть, прозвище, что при жизни получил...

Весна вступала в свои права, снова и снова опадала на Сторм ливнями и грозами.

Как всегда, по весне начал ныть и кровоточить застарелый шрам, напоминая о кошмарных событиях ночи, случившейся пятнадцать лет назад и перечеркнувшей всю его жизнь.

В такое время графу де Янну случалось неделями не покидать башню, жечь курильню, пить вино и менять девок из дома наслаждений, как перчатки.

Но даже сквозь дымную ароматную завесу и терпкий сладкий дурман, сквозь ахи и стоны довольных, как нализавшиеся сметаны кошки, девок, нет-нет, да и пробивался солёный воздух свободы, врезался в ноздри, бил в голову, грыз, раздирал изнутри, звал… В море, в бурю, в ветер… В свободу. Свободу, которая полощет над головой парусами, стелется над волной пушечным дымом, искрит и переливается золотым и серебряным звоном корсарской добычи.

Он ничего не ждал от этого дня. Этого и всех последующих. Когда каждый твой день похож, как две капли воды, на предыдущий, взгляд поневоле устремляется в вечность.