- Они нас выдадут!

- Бабульки будут молчать, - уверенно заявила Анна-Ми. – Я намекнула, что тогда и я молчать не стану, и об их проделках узнает весь город. У нас-то королевское разрешение, а вот у них…

- Я должна была догадаться, - произнесла я с досадой после некотрого молчания. – Она просила называть ее бабушкой. И все время хихикала. Наверное, ее очень забавляло дурачить меня!

- Так что не принимай близко к сердцу болтовню про проклятье Лагаров, - сказала Анна-Ми, уютно устраиваясь на подушке. – Уверяю тебя, оборотень – тот, о ком мы еще не думали. Он прячется, он так просто себя не выдаст.

- Тогда что будем делать? – спросила я. – Как мы его вычислим?

- Попробуем для начала поговорить с ловчими, может им что-то известно. Когда ты забираешь списки у нашего простофили-священника?

- Завтра суббота, - посчитала я по пальцам, - получается – в воскресенье, послезавтра.

- Посмотрим списки, и все станет ясно.

- Думаешь, там что-то важное?

- Только жертвы знают, кто их убил, - ответила мне подруга уже без дурашливых ужимок и смешочков. – Поэтому у них и надо спрашивать в первую очередь.

8. 8. Субботняя ярмарка

- Сто лет не была на ярмарке, - сказала Анна-Ми, с улыбкой поглядывая по сторонам. – Ой, ты посмотри, какие милые глиняные игрушечки! – она потянула меня к лавке гончара, где рядом с мисками и пузатыми кувшинами стояли ряды разноцветных свистулек. – Корова! А вот это – глухарь! – она в восторге хватала то одну фигурку, то другую. – Хозяин! Сколько стоит эта прелесть?

Я не мешала ей торговаться, посматривая по сторонам. Графа нигде не было видно, но меня это не успокоило. Наоборот, я нервничала все больше и больше. С чего бы? Ясный день, полно народу…

Прикупив штук пять глиняных безделушек, Анна-Ми пожелала поесть горячих вафель с вишневым вареньем. Угощение продавал пожилой  вафельщик, расположившийся прямо на земле с переносной вафельницей. Поставив ее на жаровню, он мигом испек нам с подругой по огромной вафле «с пуговками» - в краях формы были отверстия, чтобы вешать форму на стену, и от этого на тесте выпекались забавные пузырьки.

- Проклятый волк всех запугал, - жаловался нам вафельщик гнусаво и монотонно. – Раньше здесь по пять тысяч человек собиралось, а теперь… - он уныло махнул рукой, - теперь только самые смелые приезжают. И то если обозами. Скорей бы уже поймали этого волка, - он смазал вафельницу жиром для очередной партии, взглянул в сторону и сморщился, как печеное яблоко. – Вон, идут эти недотепы!

- Кто? – спросила Анна-Ми, уписывая вафлю за обе щеки.

- Шуты эти королевские – охотники, - сказал вафельщик с таким отвращением, что мы с Анной-Ми не сдержались и прыснули.

Но по торговым рядам и в самом деле важно прогуливались господа де Невали, и мы торопливо доели вафли и подошли к лавке с шелковыми платками и лентами, сделав вид, что страшно увлечены выбором.

– О них знает уже весь город, - тихо сказала мне Анна-Ми, наматывая на шею целый пучок алых лент и любуясь своим отражением в зеркале. - Приедь они с оркестром и фейерверками, не получилось бы лучше поднять шум.

- Сейчас оборотень затаится, - сказала я, презрительно глядя на ловчих. – А то и вовсе уйдет в другую провинцию, чтобы переждать облавы.

- Думаю, сейчас наш оборотень хохочет и потирает когтистые лапы, - сдержанно улыбнулась Анна-Ми, - господа королевские охотники существенно упростили ему задачу.

- Болваны, - пробормотала я.

Отец и сын де Неваль приблизились, будто их заинтересовали расписные шейные платки, и тут «заметили» нас. Мы раскланялись, и Анна-Ми пустилась в соревнование по высказыванию любезностей со старшим ловчим.