Раздраженно закатываю глаза. И этот замуж выдавать собрался, спасибо, не за себя.

- Нет, друг, - снова берет слово Генрих, - Адель – моя герцогиня. И ни за кого замуж ты ее не выдашь!

Моя. Нет, моя. Надоели.

Нужно было забирать Роберта, деньги и украшения в первую ночь приезда Генриха в гостиницу. Мы бы уже были на корабле на пол пути к диким островам.

- Или проверка, или никак, - заявляет Киприот.

Генрих опускает глаза, что-то решает для себя, а потом отвечает уверенно.

- Ладно, будь по-твоему. Проверке быть! Но ты отдаешь мальчика матери немедленно! И после ритуала мы втроем покидаем твой дворец. Сразу и без задержек!

- Тебе не кажется, что ты не в том положении, чтобы ставить условия? – щурится Киприот.

- Не кажется. Ты забыл, что Ардория превосходит Ксандрию по численности, и стражников, и магов у нас в разы больше.

- Начнешь войну из-за девчонки?

- Нет, начну войну из-за ограничения собственного передвижения, - отрезает Генрих. – И поверь, мои люди получат приказ о нападении моментально.

Короли с полминуты сверлят друг друга упрямыми взглядами, но, наконец, Киприот сдается.

- Зачем она тебе? Мальчик ведь не твой. Или твой? – спрашивает он.

И в глазах Киприота зажигается темный огонек. Я уже вижу, как он мечтает шантажировать Робертом не меня, а Генриха. Ведь какая возможность, держать в руках наследника врага.

- Нет! – вырывается из меня. Короли сразу же поворачиваются в мою сторону. – Простите.

Лепечу виновато, не в силах солгать, что Роберт не сын Генриха. Скажу это сейчас, и нас не выпустят.

- В общем, организовывай проверку, собирай свидетелей, у тебя полчаса. После – мы втроем покидаем дворец. Независимо от результатов!

- Хм, ладно, - соглашается Киприот и пожимает руку Генриху.

Слишком легко. Наверняка в чем-то подвох.

- Проводи нас к мальчику, - приказывает Генрих.

- Да без проблем.

Встаю и шагаю на ватных ногах к выходу. Внутри разрастается тревога. Что-то не так, где-то подвох. Ловушка.

Не замечаю, как Киприот приводит нас в другие покои.

- Мама! – Роберт бросается мне на шею, вырывая из навязчивых мыслей.

- Мальчик мой, - произношу, сжимая его в объятиях, - это правда ты.

Слезы застилают мне глаза, ноги едва слушаются, но я не замечаю этого. Растворяюсь в любимом человечке.

- Мама, не плачь, все хорошо, - Роберт вытирает ладошкой мою щеку.

- Конечно, милый, ты прав, - заставляю себя сказать и опускаю ребенка на пол. Нужно присесть, а не то упаду. – Иди ко мне.

Устраиваю сына на коленях и утыкаюсь носом в его макушку.

- Что ж, семья воссоединена, я молодец, - произносит Генрих, о близости которого я успела позабыть.

- Ты молодец? Да все случилось только из-за тебя! – едва не срываюсь на крик. – Котик, посмотри в окошко, расскажешь, что там происходит.

Говорю сыну и поднимаюсь на ноги.

- Неужели?! Сдается мне, виноваты оба! Ничего мне не хочешь рассказать?!

- Нет!

- Смотри, Адель, - Генрих подходит вплотную ко мне. Воздух между нами искрится от напряжения, - пока не поздно, сознайся. Я не жалую предателей, их участи не позавидуешь.

Лихорадочно моргаю, пытаясь прочитать в глазах Генриха ответ. Он знает? Пугает? Снова из-за ночи злится? И главное – что за участь?

- Его величество Киприот приглашает вас в тронный зал, - дверь открывается, и в нее входит слуга, тем самым освобождая меня от ответа.

- Роберт, иди ко мне, - подзываю сына и обреченно плетусь за сопровождающим.

Прижимаю ребенка к себе и размышляю о том, что неожиданно проснувшийся всплеск магии мне бы не помешал. Кроме него ничто не сможет нас спасти.

- Генрих, а как поступают в Ардории с матерью, скрывшей сына от отца?