Ловлю на себе возмущенный взгляд Адель. Интересно, а Роберта куда дели?

- Так вот, ваше величество, - говорит она, - на чем я остановилась? Ах да, здесь все записи, в которых вы можете увидеть, что в счетах царит порядок. Я крайне скрупулёзна и требую того же от сотрудников.

Она протягивает папку Киприоту, он ее нехотя берет.

- Хм, да, - через минуту произносит он, едва ли всмотревшись хотя бы в одну цифру, - мой казначей говорил, что с вами никогда не было проблем.

- Простите, но тогда я совершенно не понимаю, по какой причине здесь нахожусь! – говорит Адель уверенно, еще сильнее выпрямляясь и расправляя плечи.

Моя девочка. Начальницу в себе включила. Вот нравится мне характер в женщинах. Так и хочется их приручить, подчинить… А потом любить.

Хотя последнее желание появилось недавно.

Киприот кидает быстрый взгляд на меня. Конечно, близкое общение со мной стало причиной ее нахождения здесь, а не то, что он там или его слуги написали в письме. Но прямо ведь не скажет. Или скажет?

Едва сдерживаю смех, который так и рвется наружу при виде внутренних мучений Киприота. Пригласил на свою территорию, думал, хозяин, значит, в выгодном положении. А по факту не может выгнать меня из своего кабинета и прямо пригрозить Адель. Я уверен, таков был план действий, ни капли не сомневаюсь.

- Вы находитесь здесь по причине того, что незаконно приватизировали земли, принадлежащие не только вам, но и вашим родственникам, - наконец, выдает он.

- Что? Да как вы смеете такое говорить! Вы собственноручно подписали приказ о том, что титул герцогини и владения, ему принадлежащие, передаются мне в безраздельное пользование! – подскакивает в возмущении Адель.

Лицо Киприота становится равномерно красным. Думаю, мало кто прямо говорил ему о собственной неправоте.

Встаю со стула и обхожу Адель. Мало ли, лучше позади пусть постоит.

- Друг мой, наверняка возникло недоразумение, которое можно разрешить, - начинаю дипломатически.

- Нет! Меня ввели в заблуждение, - произносит Киприот и переводит взгляд обратно на Адель, - и по этому поводу вам тоже будут предъявлены обвинения.

- Замечательно! Я готова предстать перед судом. Но настаиваю на общественных слушаниях! Пусть каждый желающий самостоятельно узрит справедливость в нашей славной Ксандрии! – топает ногой Адель.

- Хорошо, - кивает Киприот, - ничего не имею против. Ваш сын будет находиться под нашим присмотром. Поскольку отцовство никто официально так и не признал, я возлагаю на себя обязанности по опекунству мальчика и считаю, что общение с матерью-преступницей может навредить его неокрепшему уму.

- Нет!

Восклицаем мы с Адель одновременно.

Даже я не настолько низок, никогда не шантажировал женщин детьми. Для меня ребенок – это святое, чтобы там обо мне не думали окружающие. Фактически, дети – единственное святое в моей системе ценностей.

Да и заигрался Киприот. Я сразу сказал, что Адель моя невеста. И за Роберта, значит, я в ответе. А он зарывается, наносит личное оскорбление.

Но не успеваю адекватно отреагировать, как реагирует Адель. И совсем не адекватно.

- Что?! Да я вас! – кричит она и набрасывается на Киприота.

Серьезно. Именно что набрасывается. Если бы я не стоял между ними, пришлось бы нам двоим срочно сбегать из страны. Статус моей невесты не оправдывает избиение правителя соседнего королевства.

- Тшш, тише, не надо, милая, - ловлю ее и нежно глажу по голове. – Я тебя понимаю, но так нельзя. Доверься, я заберу мальчика, и мы уедем отсюда.

Адель еще пару раз дергается в моих руках, а потом обреченно затихает.