И если от первого Энн и сама рада была сбежать, то приближаться к португальцу казалось ей совершенно безрассудным и глупым.

Подняв голову к небу, она сделала глубокий вздох и, игнорируя непрекращающиеся ругательства Олафа, пошла в сторону дома, а точнее, в противоположном от обоих молодых людей направлении.

— За мной иди, — передразнивая, бубнила себе под нос Энни. — Так и побежала, конечно!

Внутри все клокотало от возмущения: слова Адама, так зло и с презрением выплюнутые в ее адрес, накладывались на целое утро в дурацкой компании Олафа. Как же сильно ей хотелось вернуться: ткнуть в грудь бывшего одноклассника, чтобы не смел больше и близко подходить, и высказать Адаму все, что накипело еще с выходных!

Сделав еще пару шагов, Энн все же остановилась и обернулась, моментально наткнувшись на недовольный взгляд Олафа.

Фигура Адама удалялась все дальше и дальше, хотя до сих пор была в зоне видимости. Еще не поздно было догнать его и выговориться. Но что-то отчаянно останавливало Энн от этого шага. Интуиция громко и четко, почти по слогам, вопила: «Не приближайся, пройди стороной, проигнорируй». Но сердце упорно отказывалось слушать.

Сорвавшись с места, Энн поспешила обратно, минуя раздосадованного Олафа. И хотя уверенные шаги Адама не отличались поспешностью, ей пришлось приложить немало усилий, чтобы поравняться с ним. Когда расстояние между ними сократилось до пары шагов, Энн тут же перешла в атаку:

— У вас проблемы с самоконтролем? — слегка запыхавшись, поинтересовалась она. — И как часто вы на людей бросаетесь?

Но Адам совершенно никак не реагировал на ее слова. Создавалось впечатление, что он и вовсе не слышал ее голоса.

— Вас опасно выпускать в люди, не то что доверять вам жизни животных! — в попытках не отставать от Адама гневно и чуть громче воскликнула Энн.

И опять тишина. Энн вроде и понимала, что самое то — сейчас остановиться, развернуться и пойти домой. Какой смысл пытаться достучаться до человека, полностью глухого и немого к твоим словам?! Но внутренняя потребность добиться ответа, а лучше — извинений, росла в геометрической прогрессии.

— Да стойте же вы! — почти прокричала Энн. — Как вы смеете вести себя так?! Сначала в конюшне мне нагрубили, сейчас и вовсе влезли не в свое дело. Я жду... нет, я требую извинений!

Совершенно внезапно Адам остановился, застав Энни врасплох. Не ожидая, что он услышит ее на сей раз, она по инерции все так же спешила вперед и затормозила, лишь уткнувшись носом ему в плечо. К слову, плечо это оказалось мощным и твердым, словно высечено было из камня. Но еще больше Энн поразил аромат, исходивший от Адама, с легким дуновением ветерка ворвавшийся в ее сознание. Густой, пряный, с терпкими древесными нотками, он моментально отложился в памяти и заставил Энн насторожиться. Так пахнет опасность. Такой аромат может позволить себе только очень уверенный в себе человек, агрессивный, дерзкий, жестокий.

Отскочив от Адама, как от огня, Энн ждала от него хоть каких-нибудь действий или слов, но тот просто стоял на месте.

— У вас явно проблемы, Адам! — выпалила она, так и не дождавшись реакции с его стороны. — С головой!

Энн резко развернулась и хотела было все же отправиться домой, как слух опалил властный голос Адама:

— Стоять! — рявкнул тот.

— Ага, сейчас! — ехидно пробурчала Энн, но все же обернулась. Правда лишь для того, чтобы в очередной раз созерцать широкую спину Адама. — Для начала научитесь разговаривать, а не только рычать! Ощущение, что в детстве вас...