— Дитёнка твоего люлькаю.

— Спасибо, — усмехнулась я. Кикимора вела себя прилично всё это время, молоко не портила, волосы во сне не путала. Стало приятно, будто я сама вылепила эту няньку из глины и вдохнула в неё жизнь. — А у тебя имя есть?

Кикимора мотнула головой, отчего её блёклые волосы рассыпались по плечам.

— Тогда я буду звать тебя Зина.

— Зина красивое имя, — протянула кикимора.

— У нас была соседка тётя Зина, на тебя похожа. И она очень любила детей. Вечно таскала им во двор конфеты и печенье…

— У меня нет конфет, — пригорюнилась кикимора. — И печенья нет. Если только своровать…

— Воровать не надо, — фыркнула я. — Вот подруг своих привлеки, пусть тоже за детками смотрят, пусть огонь поддерживают.

— Да нет у меня подруг, — отмахнулась она. — Разве что леший вон в лесу живёт… Да дух какой-то в камнях. Только он с нами разговаривать не хочет, прогоняет.

— Дух?

— Ага. Там на юге живёт в своих камнях.

— Дух в камнях, — пробормотала я. В менгирах. Это может быть только Мудрый Кайа. Но ведь первая жизнь сказала, что изгнала его! Хотя ей соврать недолго, а я и поверила…

— Ладно, Зина, я спать пошла.

— Ходи, ходи, а я ещё покачаю маленького.

Пробравшись к Ратмиру, я улеглась рядом, закрыла глаза. Перед мысленным взором стояли менгиры в вересковом лабиринте. Наследство моего маленького княжича, мудрый змеиный дух.

Мне нужно сходить к нему и поговорить. Это даже не нужда, а острая необходимость. Ведь Мудрый Кайа, даже если и говорил загадками, всегда наталкивал меня на правильные мысли. Спрошу у него про первую жизнь. Он должен знать о ней. Возможно, он даже знает, как расправиться с ней.

— Ратмир, ты спишь? — спросила шёпотом. Муж ответил неразборчивым мычанием. Я сказала: — Мне нужно съездить к лабиринту. К камням.

— Зачем? — сонно поинтересовался Ратмир.

— Поговорить со змеиным духом.

— Мокошь с тобой, женщина! Какой ещё змеиный дух? — удивился он, не проснувшись до конца.

— Тот, который мы встретили в каменном городе змей. Спи, Ратмир, спи. Завтра с утра я возьму Асель и поеду к лабиринту.

— Вот ещё дурость, — он обнял меня, положил мою голову на свою руку и сонным голосом добавил: — Я с тобой поеду, мало ли…

Я улыбнулась, пряча лицо на его плече. Мой любый, мой князь… Мой муж, который всегда рядом, готов помочь и защитить, готов на всё, чтобы со мной ничего не случилось. Я потёрлась носом о его кожу, получила чмок в макушку и закрыла глаза.

Хоть бы Мудрый Кайа и вправду оказался в лабиринте.

Хоть бы дух подсказал, как уничтожить первую жизнь.

Хоть бы Лидия оказалась права… Я очень хочу вернуться домой, в своё время, в свой мир, к родителям. Хочу увидеть Отрадушку, обнять Бера и Мыську. Как они там, мои бедные брошенные на произвол судьбы златоградцы? Дети, наверное, так выросли за полгода, что я их и не узнаю сразу… Достроил ли Бер дом, починил ли крышу? Зима ведь была, как им жилось без нас? Как там Оля, смогла ли снова пойти? И мама, не беспокоит ли её снова давление?

Хоть бы снова их всех увидеть, разочек, одним глазом…

Сон сморил меня, накинул тёмное покрывало, подкравшись незаметно, и показал всех тех, кого я вспомнила. Они были рады, улыбались и говорили…

— Проснись! Руда, проснись!

Я вскочила разом, не понимая, что случилось и кто меня зовёт.

Надо мной стоял Ратмир и тряс за плечо. Лицо его было перекошено, в глазах страх.

Страх?

Ратмир ничего не боится, он даже в машине ездил!

— Что? — спросила я, откинула занавеску. Ярик спал, раскинув ручки, и посапывал во сне. От сердца сразу отлегло. Сыночек мой жив, рядом. Остальное — дело техники.