Первым заговорила Геля:

— Ты, Руда, не расстраивайся. Ну, мало ли… Может, там у них наверху видимость плохая…

— В это не верю, — медленно сказала я. — Не десять километров же! И километра не было до земли.

— Что ж так? — спросил Ратмир.

Я вздохнула:

— У меня только два объяснения, и оба они иррациональные. Либо это окно в параллельный мир, чему я не верю. Либо… либо какое-то силовое поле.

— Что ж за поле такое? — удивился Дархан. — Ржаное поле знаю, овса поле тоже, а поле силы…

— Ну… Господи, как объяснить-то? Вот нечисть, когда хочет укрыть что-то, чтоб никто не видел… Во, вспомнила! Морок!

— А, морок знаю! — откликнулся Ратмир. — Ежели леший кругами водит, так мороком кроет, а тебе кажется, что другое место.

— Леший… — пробормотала я. — Леший! Зи-ина-а-а!

От моего вопля даже Ярик вздрогнул и, скривившись, расхныкался. Я закачала его, утешая, и принялась шарить взглядом по шатру. Где эта кикимора заныкалась?!

Она появилась за спиной Гели, и девушка испуганно спросила:

— Руда, ты чего на меня так смотришь?

— Не на тебя я смотрю, — зло откликнулась. — Зина, а ну скажи мне как на духу!

— Чаво хош? — опасливо откликнулась кикимора, видимо, помня о сломанных ногах.

— Твой дружок леший никаких мороков тут над нами не накрутил?

— Каких таких?

— Ну блин! Морок, леший. Что, не вкурила?

— Над поселением-то?

— Зина!

— Да не крутил он никаких мороков, зачем ему? Вона в лесу делов полно, не до мороков!

— Ладно, скройся с глаз, — махнула рукой в сердцах, и Зина испарилась.

Я обвела взглядом своих товарищей по несчастью и заметила, как они смотрят на меня широко раскрытыми глазами. Пожала плечами:

— Чего?

— Ты, Руда, выглядела сейчас немного сумасшедшей, — осторожно сказала Геля.

— А, есть от чего кукухой двинуться, — отмахнулась я. — Леший ни при чём, кикимора мне сказала.

Все переглянулись. Ратмир тихо добавил:

— Так и есть, она нечисть видит. Проверено.

— Значит, если морок исключаем… То параллельный мир.

— Или не леший, — осторожно сказала Забава. — Мало ли какой нечисти вокруг…

— Или не леший, — задумчиво повторила я. — Надо к духу идти на поклон. Вдруг он знает?

— Пойдём, любая. Пойдём. Соберёмся сейчас… Дархан, людей дашь для охраны?

— Сам поеду, — отозвался Гелин муж. — Чать посмотреть хочу на духа вашего.

Мы выдвинулись в путь почти сразу. Ярика я оставила на Забаву, до вечера вернусь и покормлю сыночка. Ехали маленьким отрядом: мы с Ратмиром, Дархан, Хосе и неожиданно Наталья, которая аж разрыдалась, когда я отказалась взять её с нами. Она ревела так отчаянно, что моё сердечко не выдержало.

Муж взял её в седло, и девчонка пригрелась у него под плащом, только глазищи наружу торчали и изредка слышался восторженный писк от вида особо красивых деревьев или замёрзшей реки.

А я качалась на спине Асели, чувствуя, как внутри всё тоже качается, особенно желудок. Зря я ничего не съела из Забавиного завтрака, а чай на травах плескался впустую. Морок ещё этот… Или всё же силовое поле? Я была уверена, что это первая жизнь играет в бирюльки, чтобы никто не заметил поселения и не пришёл к нам на помощь. Куклы свои защищает!

В том, что мы именно куклы, сомнений тоже не было. Надёргала людей из разных эпох, домики им построила, устраивает чаепития и потом мальчиков с девочками целует… Разве можно так поступать с живыми людьми? Да и вопрос «зачем» тоже не закрыт.

Зачем первой жизни всё это?

Конечно, я умная-разумная, могу найти тысячу ответов, но какой из них будет правильным? Чтобы всё узнать, нужно поболтать с первой жизнью, а она с Нового года не появлялась. Небось, всё рыщет, чтобы ещё людей отыскать…