Тамара Шатохина Княжна Севера

1. Пролог

Город расположился у самого подножия гор. Их вершины поднимались над ним гордыми остроконечными пиками, покрытыми шапками вечных снегов. На тех немыслимых высотах всегда царила зима, и это были владения ее и смерти. Выжить там было трудно, а иногда и просто невозможно. Но, даже рискуя жизнями своих воинов, город держал на ближайшем снежном перевале заставу. Добротно сложенный дом с печью, потребляющей мало дров, но щедро отдающей тепло, стал главным способом выживания в этом месте.

Перевал своей седловиной опускался значительно ниже горных вершин и здесь даже росли деревья, если так можно было назвать стелющуюся по камням узловатую поросль. Дорога была добросовестно расчищена от города и до того места, где стояла застава. Дальше путь обрывался – за многие годы камни, скатившиеся на все еще угадывавшийся просвет между скал, и разросшиеся ветки стланика сделали дорогу не проезжей.

Людям, которые несли службу в этом неуютном месте, были поставлены всего две задачи – выжить самим и наблюдать за определенным местом на перевале. Это была небольшая площадка, старательно расчищавшаяся от камней, чахлой растительности и снега. Дежуривший наблюдатель не отводил взгляда от таинственного пятачка земли. Это было оправдано – иногда там, будто воплотившись из ничего, возникал какой-нибудь предмет или даже живое существо. Перед этим воздух будто плыл жарким неустойчивым маревом, оставаясь таким еще какое-то время, а потом все становилось, как прежде.

Задачей наблюдателей было сохранить предметы целыми, а людей – живыми. Второе удавалось не всегда. Однажды посреди площадки появился щуплый плешивый мужик в обрывках одежды. Странной была эта одежда – короткие, до колен, тонкие штаны и бесформенная исподняя рубаха с будто обгрызенными рукавами. На ногах у мужика вместо привычной для этих мест теплой обувки - только подошвы с тонкой веревкой, пропущенной между двумя пальцами. Увидев спешащих к нему воинов с меховой накидкой в руках, которой они хотели укрыть его от холода, мужик громко заорал, а потом кинулся вниз с отвесного обрыва. Его тела так и не нашли. Оно скользнуло в глубокую расселину, и достать его оттуда оказалось невозможно – мощные воины в одежде из мягко выделанных звериных шкур, сшитых мехом и внутрь и наружу, просто не смогли протиснуться внутрь узкой скальной щели.

Подумав и обсудив то, что случилось, воины объяснили для себя его поступок – застигнутый врасплох, безоружный и мгновенно уяснивший для себя невозможность принять достойную смерть в бою, он не дался в руки врагам, предпочтя смерть позору. И страшный крик его, скорее всего, был боевым кличем. Им не следовало бросаться к нему всем сразу. Это выглядело, как нападение. Памяти мужественного воина, не пожелавшего сдаться в плен, воздали почести.

С тех пор подхода к обрыву не существовало – по краю площадки плавной дугой высилась стена в рост человека, сложенная из камней. Двух детей, которые появились на площадке спустя десяток лет после гибели того мужика, успели спасти. Укутали, согрели и доставили в город. Дети были совсем маленькими – где-то трех и пяти лет, местной речи почти не понимали и, что было предсказуемо - горько плакали. Но в дальнейшем их устроили жить в семью с хорошим достатком и старшей хозяйкой доброго нрава. Дети прижились там, научились говорить на языке Севера и дальше росли, как и все остальные маленькие жители города.

Касаемо предметов, что появлялись на площадке гораздо реже, чем живые существа – собаки, птицы, люди и неизвестная в этом мире мелкая живность, то их бережно уносили и доставляли в город. А потом увозили в столицу Северного государства – Каим. К примеру - тот легкий шар, сшитый, по виду, из кусочков кожи. Он легко катился по наклонной плоскости, но видимой пользы в нем так и не нашли.

Предметы подбирали и увозили сразу же. Чаще всего, их вид и назначение не были понятны, но это не касалось тех, кто их находил – в Каиме все это внимательно осматривали и изучали знающие люди.

На этот раз в предвечерних сумерках среди струящейся по земле мелкой и колкой поземки, перед глазами наблюдателя возникла женщина, которая медленно опускала протянутые перед собой руки… Она не успела даже оглянуться вокруг, как уже была укутана в меха и унесена в теплый дом. Воин поставил ее на пол, и никем не удерживаемая меховая накидка поползла с хрупких плеч. Семеро мужчин взволнованно уставились на ту, что предстала перед их глазами – юную девицу, чудную и непривычную своим видом.