На этот раз я легко отыскала путь. Лязг металла и выкрики солдат, подбадривающих приятелей, были слышны во всем северном крыле.

Брат герцога в компании все тех же Олава и Таллорка стоял у стены и с удовольствием наблюдал за солдатами, которые сражались на коротких мечах. Охранники то и дело перекидывались комментариями, заставлявшими всех троих смеяться. При виде меня улыбки исчезли с их лиц. Таллорк нахмурился, а Олав бросил мрачный взгляд в сторону солдат.

– Миледи Айрин? Вы?

Алан изумленно смотрел на меня, словно увидел впервые. Я с запозданием поняла, что так и осталась в мужской одежде, принесенной мне Атли.

– Мне бы очень хотелось переговорить с вами.

Я постаралась не обращать внимания на взгляды солдат, слишком пристально рассматривающих меня.

– Я вас слушаю, – вежливо отозвался Алан.

– Я говорила с Атли.

– Он опять дерзил? – вскинулся Алан.

– Нет, ни в коем случае! – торопливо уверила я. — Но...

Я оглянулась. Ну конечно, почти все прекратили тренировку, старательно прислушиваясь к нашему разговору.

- Ал… милорд, — тут же исправилась я. — Может быть, мы поговорим в более спокойном месте?

Он кивнул:

– Конечно!

Направившись внутрь замка, он легко взбежал по лестнице и распахнул дверь.

– Здесь нам никто не помешает!

Я переступила порог и огляделась. Комната, в которой я оказалась,отличалась от остальных. Полки для книг занимали почти все пространство, их корешки, украшенные тисненым золотом и драгоценными камнями, таинственно поблескивали.

Около камина стояла резная деревянная скамья с цельными боковинами в виде орлов, наверняка трофей из римской части Британии. В виде орлов были и ножки деревянного стола, стоявшего с таким расчетом, чтобы сидящий за ним оказывался спиной к свету. А из окон виднелось бескрайнее море. Подумалось, что человек, предпочитающий созерцать бушующую стихию, нередко видит в ней отражение того, что творится у него на душе.

Алан подошел ко мне, встал рядом, тоже смотря на белые буруны волн. Краем глаза я заметила, что он не стал закрывать дверь.

– Вам нравится смотреть на волны?

– Иногда. А вам?

Алан с усмешкой покачал головой:

– Нет!

– Тогда кто?

Я запнулась, пытаясь задать вопрос, но собеседник и так все понял:

– Десмонд. Это его любимая комната.

Опять этот таинственный герцог!

Мне представилось, как он сидит за столом и что-то пишет, чуть наклонив голову. Перо методично скрипит о пергамент, пепельные кудри падают на лицо. Он откидывает их, запечатывает пергамент и подходит к камину. Облокотившись на стену, он долго смотрит на огонь. О чем он думает в тот момент? Об ответственности, лежащей на его плечах? О проклятии, преследовавшем весь род? Отблески пламени вспыхивают на его лице, превращая в гротескную маску. Еще секунда, он повернет голову на звук шагов, и я, наконец, смогу увидеть его лицо.

– Поговорить… — донеслось до меня сквозь забытье.

Я вздрогнула и повернулась к Алану. Мысли прыгали в голове, и я выпалила первое, что пришло на ум:

– Зачем вы выпороли Атли?

Он растерялся:

– Что?

– Мне сказали, что вчера вы наказали Атли. Зачем?

– Он решил обвинить вас? – Алан чуть прищурил глаза.

– Нет. — Я уже пожалела, что завела этот разговор, понимая, что парню лишь снова влетит. – Мне об этом сказал Бринн.

– Старый пройдоха! – Губы Алана сжались в одну линию. – Лезет, куда не просят!

– Он не виноват, я сама завела разговор о мальчике. Вы знали, что Атли панически боится лошадей?

– Что? – Алан ошеломленно моргнул.

– Ему было шесть лет, когда его чуть не убили два дерущихся жеребца. После этого он панически боится лошадей.