– Нарвия и Холли, выйдите на палубу, нам с господином Кокобелем надо кое-что обсудить.

– Я не могу поверить! Ты отдашь меня этому человеку?

Почему я вообще сомневаюсь, что Эйвальд может проявить благородство? Конечно, он отдаст меня. Отдаст и ни секунды не пожалеет.

Вместо ответа дракон взмахом руки открывает нам дверь.

Граф одобрительно кивает Холли, и та послушно следует к двери.

– Чтобы ты не задумал Эйвальд, помни, что мы связаны, и поверь, я найду способ причинить тебе боль.

Он даже не смотрит на меня, разглядывая исключительно гадкую улыбку Кокобеля.

– До встречи, милая, – шипит он, указывая мне на дверь.

Чувствую, как бурлит во мне магия. Еще немного, и я смогу сжечь этот корабль!

Выхожу на палубу, и тут же морской бриз превращает мою прическу в древние развалины. Ночь и мрак поглощают все пространство: небо, скалы, воду. И только лишь полный диск луны озаряет нам путь.

Холли стоит в стороне и задумчиво смотрит на меня.

– Надо же, я думала – Истинность учит благородству, но, похоже, что Эйвальд по-прежнему видит в тебе продажную кухарку.

– Кто бы говорил, Холли. Ты работаешь на сутенера.

Она опускает глаза в пол. Сперва мне кажется, что это от стыда, но бесстыжая усмешка на губах выдает ее настоящее настроение.

– В этом гораздо больше плюсов, чем быть игрушкой императора. Например, можно быть не просто обреченной судьбой женщиной. Можно быть хитрой любовницей.

– Ты пытаешься завлечь меня в бордель своими неубедительными историями успеха?

– Нет, я лишь хочу сказать, что получить императора и его сына можно и без Истинности.

Смысл ее слов не сразу доходит до глубин моего сердца, но пронзительный хохот девушки, заставляет смотреть правде в глаза:

– Вителлус? Ты была с ним?

– Не только с ним. Эйвальд тоже успел насладиться моим вкусом. Думаешь, почему он был сегодня такой нервный?

Ее взгляд режет больнее кинжала, но при этом я ощущаю ужасный жар во всем теле, еще немного, и я вспыхну драконьим пламенем.

– Ты лжешь. Вителлус бы никогда так не поступил со мной.

– С Вителлусом я познакомилась на балу. Он был такой милый, такой галантный, такой сильный. Я, знаешь, не сдержалась…, – говорит она сладко, а мне хочется набросится и выкинуть ее за борт, – мы провели такую жаркую ночь.

Чувствую, как жар, бурлящей струей достигает кончиков пальцев. Я не могу себя больше контролировать. Стремительная искра вылетает из указательного пальца, и я тут же создаю из нее магическую сферу.

– Забирала бы ты лучше своего графа, стерва! – кричу, зашвырнув в Холли огромный огненный шар.

Та едва успевает пригнуть голову, но одна из искр все же цепляет роскошную лилию на ее платье, и оно тут же загорается высоким пламенем.

– Аааааааа! – издает Холли истошный вопль, пытаясь остановить огонь, но она никогда не была сильна в магии, поэтому все ее попытки не приносят результатов.

Этот огонь для нее безопасен, пострадает лишь платье. Но как же забавно наблюдать за ее бешенными попытками унять пламя. Вскоре огонь полностью охватывает шелковый наряд Холли.

– Они все будут моими! Я не оставлю тебе ничего! – выкрикивает она яростно, как вдруг дверь в столовую с грохотом открывается и к нам на палубу выскакивают Эйвальд и Кокобель.

Глаза Графа в ужасе расширяются, и он стремительно мчит к Холли, чтобы унять пламя, захватившее ее наряд.

–Что вы тут устроили?! – гневно кричит мужчина, вспоминая заклинания и пытаюсь потушить огонь.

Эвальд безучастно стоит в стороне, а у меня до сих пор подкашиваются от ненависти колени.

– Она накинулась на меня со своими магическими шарами. Я даже рта раскрыть не успела, как мое платье отхватил огонь.