— Новое колечко тебе.

— Обручальное? — игриво спрашивает Алиса, и не думая сдвигать ноги.

— На свадьбу получишь вот с таким бриллиантом! — муж показывает кулак. — Моя-то мне наследника не родила. Выкинула на третьем, что ли, месяце и пустой потом осталась. А ты мне парня родишь!

Нож в спину! Это была наша с Генрихом тайна. Мы попали в аварию, когда он гнал в город, и я потеряла ребёнка. Врачи сказали, что у меня больше не будет детей. Никому об этом не рассказывали, а тут муж говорит об этом какой-то шлюхе, едва застегнув штаны…

Стараясь не шуметь, убираюсь восвояси. Не помню, как добираюсь до спальни и падаю поверх одеяла. Зарываюсь носом в подушку и реву, не сдерживая слёз.

Скрипит дверь, и тяжёлая рука мужа ложится на моё плечо.

— Женя, у тебя боли?

— Я сейчас дам вам лекарство. — От голоса горничной замираю как от удара плёткой.

Медленно отрываю от подушки голову и смотрю на предателя.

— Алиса, выйди. Мне нужно поговорить с мужем.

2. Глава 2

Женя

Алиса закрывает за собой дверь, и Генрих, сев на мою постель снова касается меня. Он только что трогал эту девку! Меня током прошибает от чувства брезгливости.

— Убери руки! — трясусь как припадочная.

— Что с тобой, милая?

Милая… Уже не родная и не любимая. Предатель! Хочется крикнуть это ему в лицо. Собираюсь с духом и говорю совсем другое.

— Я хочу, чтобы ты уволил Алису.

— Нет, — припечатывает Генрих.

— Меня не устраивает наша горничная, — цежу сквозь зубы.

— Меня устраивает, — в голосе Генриха звучит насмешка.

Если бы у меня были силы, я бы влепила ему пощёчину. Но я никогда не посмею. Генрих был для меня всем в этой жизни. Он мой единственный мужчина. Я принимала его любым. Властный по жизни, сумасшедший в постели, непрошибаемый на работе… Я верила ему безоглядно, и вдруг всё рухнуло в одночасье. Муж не просто мне изменил. Он больше не любит меня. Просто ждёт моей смерти. Даже не спрашивает, почему я прошу уволить эту девку. Изменяет мне с ней, мысленно продумывая мои пышные похороны. Надеется, что я даже не дождусь рождения их ребёнка. Если я сейчас потребую развода, доживу ли я до утра? Включается инстинкт самосохранения.

— Тогда отправь меня в больницу.

— Нет, Женя. Ты умираешь. Пусть это случится дома, — понурив голову, он отворачивается.

Меня словно в прорубь кинули. Тысячи мелких игл впиваются под кожу. Раньше Генрих никогда не говорил так. Из его уст, пусть и без особой надежды, слетало: «Ты поправишься. Ты будешь жить». Поначалу он даже обещал меня отправить на лечение в Германию. Но всё это оказались лишь слова. Если его девка на четвёртом месяце, значит, она забеременела, когда я ощущала всего лишь лёгкое недомогание. Он спал с ней и со мной! Как давно он на неё залез? Сразу, как она появилась?

— То есть ты меня уже хоронишь?

— Женя, мне очень больно…

— А мне не больно? От твоих слов! А, Генрих?

Муж вздыхает, словно я каждый день читаю ему нотации, и они ему уже встали поперёк горла. Никогда и ни в чём не упрекала его. Сглаживала острые углы дома и на работе.

— Ты сильная, Женя. Именно поэтому я решил с тобой сегодня поговорить серьёзно.

— Сильная? Я даже встаю с трудом… — В груди не хватает воздуха.

Генрих снова поворачивается ко мне. Я смотрю в его холёное лицо. Он будто надел маску безразличия. Мне хочется сильнее запахнуть халат, закрыться от мужа и не продолжать этот разговор. Не готова я к нему. И никогда не буду готова. За что мне это? Да, он ещё мужчина в полном расцвете сил. Мы не спим вместе последние два месяца. Я старалась не думать о других женщинах, которых он мог... Не мог! Я мечтала о лебединой верности. Верила в сказку. Считала, что сложно разрушить то, что так долго было единым целым. А ведь вот как всё просто на самом деле. Под самым носом Генрих день за днём предавал меня. Ласкал нашу служанку, а после приходил пожелать мне сладких снов.