Сколько же надежд, ожиданий было связано с этим платьем мятного цвета. И какое горькое крушение надежд. Да разве только с платьем? Почему, за что мне так не повезло с браком!

Я сидела в кровати, сжав голову руками.

Мысли хороводом кружились в голове. Арнольд сделал мне щедрый подарок. "Машина-мечта", такое даже присниться не могло. И одновременно запретил прогулки. Он позаботился обо мне, перенёс через росу на траве. И тут же в памяти всплывала отвратительная сцена за час до свадьбы.

Хватит горевать! Я рассматривала себя в зеркало. Лицо припухло от слёз, носик красный.

Умылась. Заплела волосы в тугую косу. Надела тонюсенькую цепочку с кулончиком из граната. Может он своей красной капелькой согреет душу и придаст мне бодрости. Улыбнулась сама себе и отправилась на завтрак.

Если бы могла, ни за что не переступила бы порог этой ненавистной комнаты. Но правила есть правила.

"Стервятницы" уже расселись по местам, поджидая свою жертву. Меня.

Ну, теперь держите сдачу, мои дорогие.

Красивые, холёные женщины, с тщательно уложенными волосами, в утренних нежных кружевных блузах, являли собой образец аристократического семейства. Не успела я сесть, как полился тщательно подготовленный диалог:

– Смотри-ка, Аделина. У невестки лицо как будто распухло. Может быть на булочках отъелась?

– Я слышала, ей доставили пачку журналов. Наверное, всю ночь картинки смотрела. Читать то она вряд ли умеет.

– Да, Аделина, ты права. Наверное, пелёнки выбирала. Пора бы уже.

Старая драконесса умышленно постучала ножиком по серебряному кубку, чтоб привлечь внимание:

– О чём же вы думаете сейчас, невестушка?

– Со всем уважением к Вам, дорогая свекровь, отвечу на вопрос,– конечно, я не собиралась хамить его матери, но спуска его сестре не дам. Ни за что.

– Ваша дочка криво сидит. Может быть ей колокольчик мешает?

Фальк, не сдерживаясь, откровенно захохотал, хлопая рукой по груди, нащупывал платочек в кармашке, чтоб промокнуть выступившие от смеха слёзы.

Аделина уставилась в свою тарелку, не найдя что мне ответить.

Всё же она успела прошипеть, глядя на меня:

– Ну, подожди…

– Чего же мне ждать? Яду в чашке?

Я смело смотрела в лицо золовке, не сводя с неё глаз. Аделина разглядывала узор на посуде, её мать тревожно бегала глазами, не зная, чем помочь дочке в словесной баталии.

К завтраку спустился Арнольд. Высокий, широкоплечий, необыкновенно красивый в строгом синем мундире с серебряным позументом.

Окинул всех строгим взглядом:

– Что здесь происходит?

– Ах, брат. Мало ли, что скажут женщины, – Фальк примирительно размешивал чай ложечкой, отвечая на вопрос Арнольда.

– На чьей стороне выступаешь адвокатом ты, Фальк?

– Я держусь строго нейтралитета.

– То есть у тебя нет собственного мнения. Зачем тогда открываешь рот?

Я видела, как Фальк сжал кулак. Костяшки его пальцев побелели.

– Тем более, тебе таки придётся принять решение в деле более важном, чем досужие разговоры женщин, – Арнольд буравил взглядом Фалька.

Фальк отрешённо постукивал ложечкой по блюдцу, вальяжно развалившись в кресле. Молодой человек всем видом показывал, что слушает старшего брата только из уважения к правилам общения.

– У тебя слишком плохи дела, Фальк, на предприятии. Долги множатся. Зайди сегодня ко мне со своими специалистами, – Арнольд уже не смотрел на брата.

Свои распоряжения отдавал чётко, и по выражению его лица, он не собирался их ни с кем обсуждать.

– Я против, чтоб за столом говорили о делах в присутствии чужачки, – драконесса-мать выкатила вперёд воинственно задранный подбородок.