– Договаривай! – он подошёл ко мне вплотную:

– Ну!

– У тебя отношения с другой женщиной и ты не побрезговал ими даже в день свадьбы.

– Связи, брак и любовь разные вещи. Поняла?

– Не поняла! Вот, возьми, отдай той, которую любишь. – я протянула ему букетик.

Дракон зарычал, напрягся, рубашка лопнула, расплываясь прорехами на круглых, как арбузы мышцах. У меня пересохло во рту. Я сама обалдела от собственной решительности.

Он схватил меня за подбородок, прошептал в самые губы:

– Всё сказала?

– Не понимаю, зачем мне твоя машина, если нельзя выходить из дворца.

– Ты кто такая?! – его вытянутые зрачки широко булькнулись в жёлтую радужку, полыхнули холодным, зеленовытым цветом.

– Твоя жена, к сожалению! – я подхватила юбки, бросилась бежать, лишь бы подальше от этого вскипающего вулкана.

Обернувшись, крикнула:

– Честно сказать, я не знаю кто я. Может быть кукла для игр твоей сестры, что оскорбляет меня каждую минуту. Или место для плевков твоей матери? Это ты мне скажи, кто я!, – а вот теперь я точно бросилась бежать.

Такого ужасного выражения его лица я ещё не видела. Ожидая неприятностей, втянула голову в плечи, когда тяжёлая, сильная ручища впилась мне в плечо:

– Стой!

Я замерла, зажмурилась, ожидая скандала от разозлившегося мужчины. Он тяжело дышал, развернул меня к себе лицом, наклонился, почти соприкасаясь со мной своим лбом.

В горле у меня застрял ком, не получалось вздохнуть, я даже сглотнуть не могла. В моих внезапно вспотевших руках всё еще были смятые ландыши.

– Стой! Роса на траве. Промокнешь.

Арнольд подхватил меня на руки и понёс ко дворцу. Я обвила его шею автоматически, скорее от неожиданности. Касаясь его кожи, чувствовала чужой, дурманящий запах.

Не могла справиться с приятным, непередаваемым ощущением близости к мужчине. Слышала, как пульсирует жилка на мощной шее, ощущала тиски его горячих рук.

Моё бедро прижалось к его крепкому торсу, буквально железному. Моя грудь непроизвольно касаясь его, нагло тёрлась о выступающий рельеф мышц в такт шагам. Конечно, я пыталась отстраниться. но как?

Его квадратный, плотно слепленный подбородок был недопустимо близко к моему лицу. Волосы, выбившиеся из-под шнурка его причёски плотными кудрями касались моей щеки.

Внутри меня женщина мечтала, чтоб это мгновение длилось вечно. Но гордая на всю голову Сабрина в моей голове собиралась и дальше бежать от него прочь, никогда не прощая ему измены. Даже если меня сошлют в монастырь. Девственницей. То, что человек обманул меня, значит он уничтожил моё доверие. Такое я не прощаю.

Оказавшись на ступенях дворца, я поправила складки рубашки. Услышала рык:

– Не смей нарушать мои правила. Из дома ни ногой. Свободна!

Я опрометью бросилась прочь. Как жестоко закончился романтический вечер!

Уставшая, снова разбитая на тысячи осколков своих переживаний, я примчалась в свои покои.

Торшер всё так же безучастно освещал сиротливую постель со сдёрнутым одеялом. Я отправилась в ванную комнату, мыла ноги в холодной воде, снова плакала.

Стянула опостылевшую рубашку. Рвала её, тянула за рукава, швырнула на пол. Туда же полетел букетик ландышей.

Я топтала бедные цветы, голыми пятками давила их алебастровую нежность.

Наконец, уставшая от собственных рыданий повалилась в подушки, да так и пролежала, пока не забылась тревожным сном под жёлтым светом несчастного торшера.

9. Глава 9

Глава 9.

Растерзанная, изодранная в клочья светло-зелёная тряпка лежала посреди моей спальни.

Вмятые капли потемневших головок ландышей чёрными мухами рассеялись по скомканной ткани.