– Я не насилую женщин. Идём со мной.

Он взял меня за руку и повёл за собой. Я, босая, еле поспевала за ним на цыпочках, касаясь пальчиками холодных каменных плит. От переживаний забыла надеть обувь, да я вообще обо всём забыла.

– Постой! – я еле выдохнула, оказавшись на входных ступенях дворца. Он повернулся ко мне, заглянул в лицо.

– Я…я без обуви. И не одета.

Он спустился взглядом к моим ногам. Они целиком были скрыты складками нежной ткани, только кончики пальцев ног зябко выглядывали из под них.

Арнольд тут же скинул обувь, мундир. Остался босой, в рубашке, вправленной в брюки:

– Теперь мы на равных? Идём.

Я вообще перестала понимать что происходит и куда он меня тянет. Летний газон, ровный как зеркало ещё хранил тепло дня, постепенно остывая. Ступни приятно покалывало гранями срезаных плотных травинок. Любопытная луна с интересом поглядывала на нашу странную босую пару.

Вскоре мы подошли к огромному зданию, напоминающему длинный амбар. Открыв тяжеленную дверь, Арнольд пошарил рукой по стене. Вспыхнул свет.

У меня захватило дух. Мурашки рванули по спине от восхищения. На сколько видел глаз, двумя ровными шеренгами мордами друг к другу стояли автомобили.

Набитый перламутром, кожей, хромом четырёхколёсной роскоши, амбар выглядел сказочной пещерой Алладина.

– Это то, что радует меня. – сообщил Арнольд. Он с гордостью шёл между машинами, не выпуская мою руку. Странное дело, страх отступил, я чувствовала тепло его ладони и мне было очень приятно. Крепкая, железная ладонь нежно держала меня, вела за собой.

Вот это количество необыкновенно красивых, дорогих автомобилей, разбудило во мне восхищение водителя.

– Я тоже умею ездить. Чуть-чуть, – скромно опустила глаза, я поразилась собственной смелости.

– Да ты что! Вот это да. Почему раньше не рассказывала?

– Ты не спрашивал.

"Вообще-то мы раньше не разговаривали, если что", у меня прям на языке вертелось ответить погрубее, но, подумав, язык я всё же прикусила. Я, откровенно сказать, боялась этого верзилу.

– Ну вот, спрашиваю.

– Отец учил. Потом сама пробовала. Когда он умер.

– Давно?

– Что давно. Умер?

– Научилась давно?

–Я потихоньку ездила в имении до свадьбы. – замолчав, я опустила голову, закусила губу чтоб не расплакаться и не выкрикнуть:" До того момента, как стала всем лишняя и ненужная".

– Смотри, что у меня есть, – он уже тащил меня за руку, куда-то в глубину тоннеля.

Я не успевала переключаться вслед за его мыслями и своими эмоциями. Только я нащупывала ответ на собственные сомнения, Арнольд отвлекал меня – и снова вулкан эмоций! Я не ошиблась.

Он гордо заявил:

– Вот!

Чуть в отдалении от других автомобилей стояла сказочно красивая маленькая машина. В цвет моего миссионерского ночного обмундирования. Такая же мятно-зелёная, с лупастыми глазами-фарами.

Обтекаемые формы, гладкие, зализанные углы – машина вся была как капля драгоценного нефрита. Как летняя стрекоза– невесомая, юркая, нежная.

Я во все глаза смотрела на прекрасное железное четырёхколёсное чудо и прям обнимала её душой. Не заметила, как Арнольд исчез, а потом вернулся с кучей былинок и ландышей вперемешку с травинками, зажатыми в кулаке.

– Вот, это тебе.

– Спасибо, – от неожиданности я пролепетала почти не слышно, обхватив букетик, расправляя замявшуюся траву.

– Ты не поняла. Я дарю тебе эту машину. Она твоя.

Я подняла на него глаза, полные недоумения:

– А мне от тебя ничего не надо, лорд Арнольд. Недавно ты спалил парк моей матери. Не разрешаешь выходить из дома– я разрыдалась, не в силах говорить, потеряв дар речи от жалости к себе.