Его слова разожгли в ней гнев прошлых обид.

— И это была худшая ошибка в моей жизни, — прошипела она, подавшись вперед.

— Ошибка? Ты стала герцогиней, а твои сестры — завидными невестами. Больше похоже на триумф.

— Хватит! Это древнее прошлое.

Он издал смешок, лишенный всякого веселья.

— Прошлое — всего лишь пролог к будущему, ангел мой.

— Тогда прекрати говорить так, будто я устроила весь этот хаос в одиночку! Нас было двое с самого начала, и мы оба в этом участвовали.

Джози глубоко вздохнула, чтобы унять раздражение. Следующие слова дались ей нелегко, но она гордилась, что смогла произнести их без надрыва.

— Впрочем, вот мы и подобрались к делу. В начале нас было двое, а потом стало гораздо больше, чем того требует брак.

Нэд вопросительно взглянул на нее.

— Прелюбодеяние, муж мой, — пояснила Джози. — Вот что будет причиной аннулирования нашего брака.

Его глаза вспыхнули. Он выпрямился и потер шею, судорожно вздыхая.

— Джоз, ты можешь считать себя хоть самой Боудиккой, но мои деяния за пределами наших спален — не основание для развода. Тебе придется продолжить поиски.

— Всё-таки предпочитаешь импотенцию?

Они мгновение помолчали и на этот раз рассмеялись оба. Поток взаимных упреков иссяк. Джози бросила последний взгляд в окно и решила, что пора уходить. Чем дольше она тут стоит, тем больше воспоминаний свалится на нее этой ночью.

Она поставила стакан с недопитым виски на столик и направилась к выходу. Нэд за ней не последовал. Не останавливал ее. Она сама остановилась, когда ее рука легла на ручку двери.

— Эдвард, — сказала она, повернувшись. Он дернул головой, но смотрел не на Джози, а в стену. — Я чувствую себя обязанной напомнить, что, хоть деяния мужа за пределами спален и не имеют никакого значения, деяния жены — вот достаточный повод для развода.

И под этот завершающий залп герцогиня Рэтленд покинула Парламент, всю дорогу улыбаясь и представляя, как сильно разгневан ее муж.

4. Глава 4

1 марта 1833 года
Три года, пять месяцев и две недели назад
Мейфэр, Лондон

— Мир еще не придумал ничего хуже, чем открытие сезона, — ворчал герцог Рэтленд, протискиваясь на небольшой балкон в Уортингтон-хаусе.

Прохладный мартовский воздух дал ему желанную передышку. Избавление от жара и вони, царящих в зале, битком набитом аристократией. Надушенные, напомаженные лорды и леди отчаянно пытались возобновить городскую жизнь после месяцев в загородных поместьях, поглощенных скукой.

— Да ладно тебе, всё не так уж плохо, — пожал плечами маркиз Пембрук, закрывая за собой балконную дверь.

Нэд бросил на друга скептический взгляд.

— Дебютантки шагу не дают ступить, — ответил он. — Пускают на нас слюни, как на куски мяса.

Пембрук ухмыльнулся.

— Ну, что поделать, мы обречены. Маркиз и герцог на пороге среднего возраста — это лучшие варианты, чтобы получить титул.

— Двадцать пять — не средний возраст.

Пембрук подошел к балюстраде и поставил туда свой напиток, оглядывая обширные внутренние сады Уортингтона.

— Но уже достаточный, чтобы задуматься о браке, — задумчиво произнес он.

Половина мужчин из аристократии ждали, пока желание жениться не одолеет их с такой силой, что сопротивляться будет невозможно. Многие, впрочем, ждали до глубокой старости. Но Нэд не был дураком — он прекрасно знал, что женитьба и наследник потребуются достаточно скоро.

Но, Господь свидетель, как же он этого не хотел. Меньше всего на свете его интересовали балы и романтическая чушь вроде прогулок под луной. А сама идея брака казалась ему нелепой. И до сегодняшнего вечера ему казалось, что Джон Невилл, маркиз Пембрук, его верный друг, разделяет его убеждения. Неужто…