— Это значит, что я на зоне «мужиком» ходил. Не авторитет, но и не чушкарь опущенный. Там со мной не связывались, знали, что сразу в дыню пропишу. Не о том речь, — отмахнулся от моих расспросов Вася и продолжил рассказывать историю знакомства с хозяином, — стою я, значит, жизни радуюсь. Свободен. И тут из черного джипяры фраер выходит, весь такой упакованный. Лапсердак на нем козырный, котлы сверкают, штиблеты, что яйца у кота начищенные…

— Чего? — спросила я.

Вася заговорил на непонятном языке, и я перестала его понимать.

Мэй беззвучно хихикнула и сделала пару жестов пальчиками.

— Понял, — кивнул ей Вася, — перевожу. Вышел из машины хорошо одетый мужик, в дорогом пальто, с дорогими часами и в дорогих начищенных ботинках. Сразу видно — не терпила бюджетная. И топает он прямо ко мне. А я думаю: «Офигенно, меня, как блатного встречают. А кто?» Подходит этот фраер, ручку тянет и говорит: «Добрый день. У меня для вас есть деловое предложение». А я ему руку не жму — вдруг он из мусоров. Поручкаешься с таким разок и на всю жизнь оформачишься! Западло! Но предупреждаю его сразу: «Шел бы ты, фраер, на хер! Мальчиков в другом месте снимай, а то я тебе сейчас твои ботиночки в пасть запихаю и скажу, что так и было». А он смелый, все еще ручонку свою протягивает: «Нет. Мне охранник нужен. Хочу вас нанять».

— А чего он сразу про карточный спор не сказал? — не поняла я. — Также проще было бы.

— «Проще» нельзя. Условия такие, — пояснил Вася, — так любой дурак может. Макар должен был по-настоящему меня уговорить. Дальше слушай. Я смотрю на него и говорю: «Мужик, ты — дебил? Я только из зоны вышел. Я же тебя ночью прирежу и хату обнесу». А он мне: «Ничего страшного. Меня устраивает». Ну, точно — дебил! Но у меня любопытство проснулось. Что же за четыре года на воле изменилось, что бакланы на джипах за урками к зоне приезжают, чтобы их на работу охранниками нанимать? Хрень какая-то! Но весело так спрашиваю: «А чего платить будешь?» «А сколько хочешь?» — спрашивает он. Тут я не растерялся и говорю: «Сто тыщ зарплату и отдельную хату!» А сам думаю, что фиг он согласится. Дело мутное какое-то. Может, он меня хочет заманить, отравой какой усыпить и на органы продать. Меня же никто искать не будет. Я детдомовский. А кореша на воле решат, что я в московские малины подался…

— Ого, — выдохнула я, — так у тебя совсем родни нет?

— Сирота, — ответил Вася, — дальше слушай. Фраер довольную морду смострячил и на все соглашается. Сказал, что дом у него большой, что зовут Макаром, приглашает пройти к машине… Я согласился, но на заднее сиденье залез: если он какую подлянку затеет, то я его лямкой от своего рюкзака придушу. Перекину со спины через голову и придушу. Тут-то его кореша из своей тачки вылезли и давай поздравлять… Я ничего не понял, хотел им морды набить за разводилово, но Макар серьезно так сказал: «Ты, Вася, не сердись. А если у тебя планов нет, то действительно — иди ко мне работать, только зарплата поменьше будет». Я покумекал и согласился. Тут уже его кореша прифигели: «Макар, одумайся, он же бандюган, только с зоны откинулся…» Так я тут и оказался.

— Ничего себе история! — восхитилась я. — Хоть кино снимай про необычные повороты судьбы.

— Я и сам прифигиваю, — согласился Василий, — если бы тогда не согласился, то уже давно по новой сел за разбой какой-нибудь. А сейчас живу в шоколаде и при бабках.

Тут я вспомнила мучивший меня вопрос:

— А сколько лет дали депутатскому сынку за убийство двух людей?

— А нисколько, — цыкнул зубом Вася, — его папенька отмазал.