Надо же…

Он не забыл, какой я пила раньше?

Вот только это совершенно ничего не меняет.

- Спасибо, - лёгким кивком отвечаю я.

Богдан говорит Марине Германовне, какой чай приготовить, а я присаживаюсь рядом с Есенией, ощущая сильнейшее напряжение между нами.

Девочка ожидает подвоха, что немудрено, учитывая то, что ей пришлось пережить по вине «первой мамы».

- Я могу многое рассказать о себе. Что именно тебя интересует?

- У тебя есть ещё детки? Дочка или сынок? А муж у тебя есть?

Как объяснить ребёнку, что творилось со мной все эти пять лет? Ведь она наверняка не понимает совсем, как так получилось, что мама объявилась только сейчас.

Богдан переводит всё внимание на нас, словно ждёт ответов на вопросы дочери.

Бесит!..

Не хочу объясняться в его присутствии.

6. Глава 5. Ангелина

- Сенечка, мы ведь договаривались, что избежим неудобных вопросов, - говорит дрогнувшим голосом Богдан.

- Пап, ты же сам сказал мне познакомиться с мамой, - лепечет малышка, обиженно надувая губки, и возвращает внимание ко мне. – Тогда рассказывай сама, что посчитаешь нужным, чтобы папочка не расстраивался.

Выдыхаю. Девочка боится расстроить отца, потому что так сильно любит его, или Богдан запугал её, и теперь она опасается сказать лишнее слово? В любом случае мне придётся отвечать, если хочу расположить ребёнка к себе. Вот только хочу ли? Я запуталась…

- Всё в порядке. У меня нет других деток, малышка.

- А почему ты меня бросила?

Вопрос бьёт под дых.

Теряюсь и моргаю, понимая, что мне совсем нечего ответить на него.

Бросила…

Но я не бросала!..

И это Богдан должен ответить дочери, а не я.

- Сень, я ведь объяснил тебе, что мама не бросала тебя – она ничего не знала о твоём существовании, - вмешивается бывший.

Смелое заявление.

Действительно ли он объяснял это дочери?

Или сейчас пытается обелиться в моих глазах?

Марина Германовна приносит зелёный чай с лимоном и листочками мяты. Я принимаю кружку и благодарю женщину. Она с пониманием смотрит на меня, покачивает головой и ставит поднос с печеньем и конфетами на журнальный столик.

Желудок урчит, ведь я сегодня ничего не ела, но и аппетита в таких условиях нет. Кусок в горло не полезет, когда ребёнок задаёт такие ужасные вопросы, а мне сложно подбирать правильные ответы.

- Мама не может не знать, что у неё нет ребёнка, ведь он живёт у неё в животике.

Девочка слишком умна. В таком возрасте дети действительно умеют анализировать и делать выводы. У знакомой дочка в пять лет пошла в первый класс, так как в саду показала слишком высокий уровень рассудительности, и воспитатель настояла…

Я бы не стала так рано лишать своего ребёнка детства, но пока у меня никто и не спрашивает мнения. Смогу ли я участвовать в жизни Сени и как-то влиять на её решения? Она уже достаточно «взрослая», чтобы самой решать с мамой или папой ей хочется остаться.

- Конечно, ребёнок живёт в животике у мамы, но когда он рождается, маму могут обмануть злые люди, - мягко пытаюсь объясниться с дочерью я и отхлёбываю несколько глотков чая из кружки.

- Значит, тебе не сказали, что я родилась?

- Мне сказали, что ты… - обрываюсь, так как страшные слова произнести не хватает духа.

Можно ли сказать ребёнку правду?

Поймёт ли она?

Сердце колотится.

- Маме сказали, что ты умерла. Помнишь, могилку сестрички, на которую я возил тебя однажды? Мы с мамой думали, что там находится наш ребёнок. Сенечка, сейчас тебе сложно будет понять правду. Врач обманул нас.

- Но ты ведь знал, что я не умерла.

Девочка запуталась.

- Я думал, что у тебя другая мама, - выдавливает из себя Богдан.