– Миш, ты зачем всё это спрашиваешь? Мы же не дети уже, у тебя своя жизнь, у меня своя. Что ты хочешь сейчас?

– Хочу понять. Вот чувствую, где-то меня наёбывают, а где, не пойму. Тебе с мужем хреново? Он у тебя мутный, ничего не скажешь. И если так, почему не уйдёшь?

– Какой простой ты, – усмехаюсь я. – Хотя, чему я удивляюсь. У нас заёбы, а у вас у мужиков всё просто. Захотелось – взял, потянуло – пошёл налево, дала – значит шлюха, ушёл, пришёл.

– Подожди, – встаёт он следом за мной.

– Всё! Иди к своей Настасье! И дочке привет! – разворачиваюсь.

Он пытается схватить меня за руку, а мне так обидно. В душе рвётся что-то, я не хочу, чтобы он видел, как сильно задел меня. Пусть катится к чёрту! Его светлый образ из детства сегодня окрасился чёрным, а я ещё раз понимаю, что никому не могу доверять, особенно мужчинам.

Выдёргиваю ладонь из его пальцев, разворачиваюсь к дому. Оглядываюсь, пытаясь всё же понять, куда охрана моя подевалась? Может, попробовать сбежать? Только куда? У меня с собой ни денег, ни документов.

Иду по дорожке, Громов догоняет. Но тут из темноты появляется Павел.

– Маргарита Ефимовна, пойдёмте, – пропускает меня по дорожке вперёд, преграждая дорогу Громову.

– Я ещё не договорил, – с угрозой рыкает на него тот.

– Вы просили пять минут, я и так пошёл на уступки.

– Я тебе мало дал? Я добавлю!

– Хозяин едет домой, – разводит руками Павел оглядываясь. – А вас я вообще здесь не видел. Мне проблемы не нужны, и вам, думаю, тоже.

– Да, уходи! – бросаю через плечо Громову и спешу к подъезду.

Мне нужно скорее скрыться, спрятаться от всех. Моя броня пробита, сердце готово выскочить прямо здесь под ноги кровавой массой.

Я хотела подумать, но теперь запуталась ещё больше. Я не знаю, кому могу доверять, и на чьей стороне Громов? Может, стоило его попросить о помощи? Прямо сказать, что твориться в моей больной реальности? Зачем-то же он пришёл?

Наверное, я бы так и сделала, если бы он спросил об этом по-другому. С тёплом в глазах, когда ты сразу понимаешь, что на человека можно опереться, что ему не наплевать. А не вот это все – бабы дуры, давай скажи, что и ты такая же. И осуждение в глазах, типа я никчёмная мать, жена и вообще…

Как будто какой-то ледяной барьер вырос между нами, и преодолеть его не получилось…

В лифте дышу-дышу-дышу. Надрыв внутри меньше не становится. Понимаю, если сейчас на меня нарвётся Кристина, я выдам какой-нибудь неадекват. Хотела я броню нарастить, но Громов сорвал последнюю.

Захожу в квартиру, как в клетку с пауками.

Тишина. Оглядываюсь, Кристины не видно. Зато везде, как специально, раскиданы то тут, то там её вещи. Метит территорию? Да пожалуйста! Проскальзываю в спальню, закрываю дверь. Выдыхаю.

Неужели этот проклятый день закончен?

Принимаю душ, переодеваюсь, собираюсь ложиться.

Хлопает входная дверь. Чёрт, Глеб вернулся…

14. Глава 14.

Прислушиваюсь к шорохам. Внутри всё неприятно замирает от мысли, что мой муж сейчас отправится в комнату Кристины, и они, возможно, займутся жарким сексом.

Я уверена, что эта девка и не подумает сдерживаться, скорее наоборот, будет орать как резаная, чтобы я точно знала, чем они там занимаются.

Слышу шаги в гостиной, Глеб ругается, что-то звенит. Стакан разбил? Странно.

Прислушиваюсь снова, пытаясь понять, куда он пойдёт спать. Нажимаю на ручку, чтобы приоткрыть дверь, и тут она вылетает из моих рук, потому что её рывком открывает мой муж…

Очень пьяный муж…

– Глеб, – теряюсь я.

– О, жёнушка, не спишь, – покачивается он, с трудом фокусируя взгляд. Шагает в спальню. – Скучала?