Развитие торговли, прежде всего международной, безусловно, положительно повлияло на формирование государственности у восточных славян, которая получила дополнительное стимулирование в рассматриваемый период. Это подтверждается многочисленными археологическими находками. В местах восточнославянских поселений встречаются римские и арабские монеты. Клады восточных монет VII – начала IX в. распространены в Приднепровье, на Оке, в Поволжье, на Новгородской земле. Одним из важнейших торговых путей того времени был путь «из варяг в греки» – через Западную Двину и Волхов с его притоками, затем через систему волоков – в Днепр и по Днепру – до Черного моря и далее, вдоль морского берега до Византии. Полностью этот путь сложился в IX в. Другим древнейшим на территории Восточной Европы торговым путем был Волжский торговый путь, связывавший Русь со странами Востока. Связь с Западной Европой поддерживалась по сухопутным дорогам.

В процессе развития внутриобщинных отношений появилось и имущественное неравенство. К нему приводили уничтожение принудительного родового принципа уравнительного распределения, замена родовой собственности на семейную и личную, неравномерное накопление прибавочного продукта. «Феодалы-бояре не были благотворителями разорявшейся части крестьянства; войной и голодом, применяя все виды насилия, выбирая наиболее слабые участки среди сельских «миров», они постепенно утверждали свое господство, порабощая слабейшую часть общин, превращая общинников в холопов и закупов»[225]. Боярская усадьба стала ячейкой нарождавшегося феодализма. Здесь накапливались людские и материальные резервы, создавались условия для расширенного воспроизводства[226] и получения избыточного продукта – главного фактора в развитии внутреннего и внешнего торгового оборота.

Этот многогранный, зачастую противоречивый процесс приводил к выделению племенной знати, которая впоследствии стала основой формирования класса феодалов. Разумеется, общие успехи земледелия, скотоводства, ремесла и торговли увеличивали долю, получаемую племенными властями, князьями, старейшинами, воеводами, волхвами. Экономические возможности этих социальных групп стали основным условием их трансформации в военно-политическую элиту общества. Это был закономерный процесс, характерный и для западной цивилизации на ранних этапах формирования государственности.

Наличие союзов славянских племен, где превалировали территориально-экономические и военно-политические связи, также явилось серьезной предпосылкой формирования государственности на территории восточных славян. Союз племен был своеобразным протогосударственным образованием в условиях перехода к классовому обществу. У восточных славян количество этих союзов в рассматриваемый период колебалось от 10 до 15. В арабских источниках сохранились названия некоторых их них: Славия, Артания, Куяба.

Создание племенных союзов, постепенное укрепление государственных начал в жизни восточных славян обусловливались и внешними причинами. На протяжении веков восточные славяне вели борьбу со степными народами. Под ударами русских дружин пал Хазарский каганат, которому длительное время ряд славянских племенных объединений платил дань. Но угроза со стороны Степи не уменьшилась – на очереди было соперничество с печенегами и половцами.

И наконец, постепенно сформировалась достаточно эффективная система управления. Б. А. Рыбаков обращает внимание на это обстоятельство и подчеркивает, что во многих союзах племен существовала уже обособившаяся от общества, но еще не оторвавшаяся от него окончательно княжеская власть. Причем в ряде союзов власть, возможно, передавалась по наследству. «Повесть временных лет» сохранила некоторые данные об организации управления в Древлянской земле. Во главе управления стоял князь (княжеская власть здесь давняя, традиционная), «держали землю» (т. е. управляли ею) «лучшие мужи», права которых периодически подтверждала «земля» (народное собрание), грады управлялись «старцами градскими» (выборными старейшинами).