Второй этап отношений восточных славян с империей начинается с VIII в., когда в условиях арабской экспансии союзником Византии стал Хазарский каганат, данниками его к тому времени стали славянские племенные союзы на юге Восточной Европы. В этот период восточные славяне в составе хазарского войска действовали как союзники Византии, влияние которой на них осуществлялось с учетом внутри- и внешнеполитической ситуации вокруг Хазарии.

Третий этап взаимоотношений восточных славян с Византией начался в конце VIII – начале IX в. после изменения внутриполитической ситуации в каганате и последующего ослабления Хазарского государства. Славяне совершали самостоятельные внешнеполитические акции на сопредельных территориях, в Азовском, Черном и Эгейском морях, на Балканах: в конце VIII – начале IX в. новгородский князь Бравлин предпринял поход на Сурож; в первой половине IX в. русы ходили походом на Амастриду, а киевский князь Аскольд – на Константинополь, заключив первый греко-русский Договор мира и любви. Примечательно, что сообщение об этих акциях сопровождалось не только описанием побед русов, но и указанием на последующее принятие ими христианства[217]. Из этого следует, что распространение христианства среди славян началось задолго до Крещения Руси Владимиром в 988—989 гг.

Событием, вызывающим и в наше время дискуссию, связанную с происхождением Русского государства, стало русское посольство в Византию и Франкское государство 838—839 гг.[218], которое свидетельствует о зарождении у восточных славян начал дипломатии. Таким образом славянские племенные союзы заявили о себе как о самостоятельной политической силе на международной арене, начался процесс установления дипломатических отношений с Византией. В то же время восточные славяне подпадали под духовный (идеологический, религиозный) контроль с ее стороны.

Взаимодействуя с Византией, славяне «усвоили ряд военных и технических навыков старой культуры, сумев, однако, сохранить в государственной и церковной практике свой собственный язык». В отличие от Западной Европы, где варварские королевства создавались на развалинах римского государства, восточные славяне создали его «на своей собственной территории, где каждое завоевание в области материальной культуры было делом их собственного труда»[219]. Ф. И. Успенский по этому поводу отметил: «В то время, как Запад в лице нынешних романских и романизованных народов воспринимал и усваивал себе разнообразные влияния Рима, Восток обнаружил значительное упорство в этом отношении, выставив против романизации поток местных особенностей; особую культуру, язык, право, словом, национальные особенности»[220].

Византийская империя представила опыт согласования романизма и эллинизма с началами, воспринятыми от новых народов. Была осуществлена переработка римского права в интересах разноплеменного состава империи. В византийском законодательстве нашли отражение славянское обычное право и славянские правовые воззрения. «В законодательстве VIII в., – пишет Ф. И. Успенский, – являются совершенно неожиданные и труднообъяснимые из римского права новшества: свободное крестьянское сословие и свободное мелкое землевладение. Закон применен к потребностям населения, живущего в общине и владеющего общинной землей»[221].

Крестьянский закон, изданный в VIII в., рассматривал обычные проступки в земледельческом быту: воровство, потравы, увечья, порчу межевых знаков и т. и. Он был вполне применим к потребностям населения Византийской империи, жившего в общине и управлявшегося своим обычным правом. «Почти все статьи этого закона встречаются в древнем русском законодательном памятнике – в Уставе Ярослава»