— А моя любимая невеста, которая сегодня еще и именниница, — он выделил слово «любимая», заметил, что я смутилась, довольно улыбнулся, — должна быть на званом вечере самой красивой. Да, маленькая? — он поймал мой взгляд. — У меня есть для тебя подарок. И это – роскошное платье от Элен Шер.

От самой модной столичной портнихи? Вот, это да. Ла, это платье кучу денег стоит! Это совсем неудобно. А герцог не дал опомниться, схватил за руку, ту самую, на которой теперь красовался обручальный перстенёк и потащил вверх по лестнице на второй этаж.

Девчонки проводили завистливыми взглядами, а я только и думала о том, как это неприлично оставаться наедине с мужчиной.

Когда он распахнул дверь, которая вела в спальню, загорелись не только щеки, но даже и корни волос.

Разглядывать обстановку стало неинтересно, стало ужасно неловко. Посреди комнаты стояла огромная кровать под прибранным наверх бархатным балдахином. На кровати, действительно, лежало расправленное, умопомрачительно красивое, серебристое платье. Но оно лежало на кровати! Интересно, чья это комната?

Я медлила, не решаясь войти. Беррингтон встал сзади вплотную, прижался всем телом, прошептал на ушко, окатил теплым дыханием:

— Надень для меня, маленькая, моя любимая невеста.

4. Глава 4 Надень это для меня

Я не выдержала, шагнула внутрь, чтобы увеличить между нами расстояние, оглянулась через плечо. Он довольно улыбнулся. Видимо, на то и был расчёт.

— Надень. Я подожду здесь.

— Это же слишком дорого, — попыталась возразить, но мои слова встретились с закрытой дверью.

Подошла ближе, потрогала шелковую ткань. О таком платье я даже не мечтала. Сравнила со своим хлопковым сарафаном поверх сатиновой рубашки. Снова потрогала мягкую ткань. В конце концов, у меня сегодня праздник. А Беррингтон –настоящий герцог. Что для него какое-то платье? Пусть и из боснийского серебряного шелка. Пусть и от самой знаменитой столичной модистки –Элен Шер.

Вздохнула. Отдернула руку. Нет, не могу. Слишком дорого.

«Надень» — зудел внутренний противный голосок.

Я развернулась и решительно протопала обратно к двери. Если ему не нравится, как я выгляжу, пусть отправляет домой, что я ему и высказала. Правда, получилось только тихое:

— Я хочу домой.

Каждое слово тише предыдущего под грозным взглядом карих глаз и сдвинутых бровей.

Мужские губы изогнулись в усмешке:

— А домой сегодня не получится. Карета сломалась.

— Как же так? — опешила я.

Беррингтон перестал хмуриться.

— Вам придется заночевать здесь, завтра приедет мастер и всё починит.

Он аккуратно щелкнул пальцем мне по носу.

— Не волнуйся. Места всем хватит. Можешь устроиться в этой гостевой комнате.

Я кусала губы. Не нравилось мне всё это.

— Маленькая, не обижай хозяина. Надень платьице, — и добил: — Тебе помочь?

Я выдавила:

— Сама справлюсь, – и закрыла дверь перед аристократическим точеным носом.

Только дверь громко хлопнула из-за сквозняка. Как-то неудобно получилось.

Вернулась к кровати. Медленно расшнуровала корсет. Набрала побольше воздуха, как перед нырком воду и стащила сарафан через голову, бросила на кровать. Рядом полетела рубашка. На мне осталась одна тонкая нижняя сорочка.

Уже потянулась руками к платью, когда над ухом раздался мурлыкающий шепот:

— Сорочку тоже надо снять. Она будет видна в разрезе платья.

Я вскрикнула от неожиданности, резко развернулась, прикрываясь руками.

Не слышала, как подкрался герцог.

Беррингтон не стесняясь разглядывал меня. А я стояла перед ним почти голая и желала провалиться сквозь землю. Сквозь пол и потолок. Ага, прямо на первый этаж –зудел в голове ехидный внутренний голосок.