Как он это делает? Вроде бы ничего особенного, скорее всего, случайность, а меня обожгло! Нет, не горячо и не больно, а как-то по-иному. Словно от прикосновения его губ пробежала невидимая волна, защекотавшая пальцы, потом ладонь, увившая браслетом запястье, стрельнувшая вверх по руке и попавшая в грудь и живот, разбудившая тревожный радостный трепет, именуемый бабочками, а я бы сказала, мотыльками, потому что мотыльки нежнее, невесомее, светлее…

Мой сводный явно владеет каким-то тайным умением, иначе, откуда вот эта магия? Почему достаточно его заинтересованного взгляда, улыбки, слова, что любая девчонка, которой они адресованы, сразу готова свалиться к его ногам. Неола не в счёт, всё-таки сестра, ей на брата вообще пофиг. Она, словно никогда не замечала его красоты, да и как, замечать-то, если от своего рождения видит каждый божий день. У меня на все эти штучки за много лет тоже устойчивость выработалась, по крайней мере, по любому поводу к его ногам не валюсь, и от всякой ерунды ноги не подкашиваются. Когда братец волок меня в свою опочивальню, вообще, ничего не подкосилось. Наоборот, захотелось его прибить. Но странное дело, зла не держу, болван и есть болван.

А вот это нечаянное касание губами ошеломило. Оно показалось таким интимным, доверчивым, таким трогательным, что я, от нахлынувшей бури чувств, чуть не расплакалась. Что со мной творится? Так захотелось, чтобы это длилось вечно, чтобы мягкие тёплые губы Санди ласкали и согревали мои, вдруг ставшие невероятно чувствительными, пальцы, что… одёрнула руку. Наваждение какое-то!

Видимо, получилось слишком резко, так что парень поднял на меня удивлённый взгляд,

- Прикусил? – он даже не понял, не отличил, где я, а где рыба, - извини, сестрёнка, нечаянно, - сестрёнка, вот и отрезвил. Проехали…

- Нет, не прикусил, всё нормально, просто... просто испугалась, что прикусишь, - выкручиваюсь на ходу, - ещё хочешь? - и жду, что скажет, замерла. Я бы скормила ему весь ужин, только бы снова почувствовать нежность его мягких губ.

- Хочу, покорми, пожалуйста, - я счастлива, даже забыла, что сама не ела, - я буду очень осторожен и нежен. Из твоих рук эта рыба - деликатес.

- Льстец, - смеюсь, снова разбираю мякоть от косточек, темно уже, чувствую, что щёки залило румянцем до самых ушей, но хоть не видно. Только блики костра освещают трапезу, мне достаточно, чтобы не промахнуться мимо его рта, - деликатес у нас будет завтра: моллюски.

- Я, вообще-то, гадов не очень уважаю, но вот так, из твоих рук, съел бы что угодно, - потом его осеняет, - Индри, ты сама голодная с утра, давай себя не забывай. Можешь по очереди себе - мне, - хотела было сказать, что не хочу, но перспектива есть вместе, кажется такой заманчивой, когда сначала Санди будет касаться губами моих пальцев, за ним я, а потом наоборот. Чем-то это действо напоминает поцелуй, и даже не из-за того, что голодна, соглашаюсь.

Мы неспешно едим, обмениваемся ничего не значащими репликами и шутками, а я незаметно делаю так, чтобы губы Санди касались меня почаще. Проверяю реакцию своего тела, она не меняется, откликаясь внутренней дрожью на каждое слабое касание. Мне удаётся её скрывать, но сама-то понимаю, что будоражит он меня невероятно. Я, прямо-таки, замираю и не дышу, жду: вот он сейчас приоткроет рот, я поднесу кусочек, и он мягко возьмёт его, поймав кончики моих пальцев горячим ртом, а потом неохотно отпустит, и тогда я сделаю вдох.

Чтобы не выдать заинтересованности, и у парня не возникло подозрений, отвлекаю разговором,