Сначала для меня это было непривычно и, увидев каждый спелый цитрус или дикую айву, налившуюся солнечной желтизной, я норовила сразу нарвать впрок и унести к себе в пещеру. Но потом поняла, что эти лишние запасы только привлекают насекомых или мелких животных в моё жилище, и уже очень давно мой завтрак проходит так, как сегодня.

Я срываю наиболее понравившийся плод и съедаю его прямо на месте, если понимаю, что не насытилась, срываю следующий, но с собой ничего не уношу.

Есть у меня и любимые деревья, на которых апельсины слаще, и айва крупней, почти такая же, как в садах нашего посёлка.

Попытку Санди собрать всё и сразу, опережаю,

- Срывай столько, сколько сможешь съесть, никто кроме нас не знает об этой роще, - он смеётся на мою шутку,

- Да уж, это наш секрет! – и мне почему-то нравится, как он произносит «наш», хотя раньше этот секрет, эта роща и весь остров были только моими. Моими и Молли. Подруга и тут с нами, она деловито водит носом и находит в зарослях трав мелких грызунов и неядовитых ящерок, у неё тоже завтрак…

- Знаешь, чего мне не хватает именно сейчас, Индри? – мечтательным голосом вопрошает братец, надкусывая упругий плод.

- Чего же? – я прекрасно знаю, мне тоже этого не хватает, но пусть он говорит.

- Горячей питы, разрезанной вдоль, а в ней подплавленного ломтя козьего сыра, просолевшего в можжевеловом маринаде, такого тягучего и ароматного, а лепёшка, чтобы была пористой и воздушной, - Боже, как вкусно он мечтает, и глаза куда-то вдаль устремлены. Я и сама не раз вспоминала домашнюю еду, мне поначалу так хотелось хлеба, что он снился по ночам!

- Санди, прекращай, я за год кое-как отвыкла от этого всего, не береди душу! – он умолкает, меланхолично жуя айву, а я думаю, что возможно, моё тёплое отношение к сводному брату, как раз и вызвано тоской по дому.

Набив желудки растительной пищей, мы возвращаемся к жилью,

- И что мы будем теперь делать? – спрашивает братец. А у меня уже есть план,

- Надо подумать о том, где ты будешь спать. В пещерку мы с Молли тебя не пустим, там и вдвоём-то тесно, а вот рядом с костром устроить навес вполне можно, - моя подруга взглядывает с таким скепсисом, будто я полную ересь несу, а взгляд говорит конкретное,

- Гони вон! Пусть сам думает, где жить!

- Навес? – тем временем задумывается Санди, понимаю, разочарован.

- Ну да! Наломаем широких пальмовых листьев и устелем ими перекрытия, которые можно закрепить с одной стороны к деревьям, а с другой сделать пару опор, - я уже всё обдумала, пока он в гоферовой роще дремал на моих коленях, - нам для этого понадобится несколько нетолстых стволов…

- Ты думаешь, я Геракл? – в голосе явное сомнение. Он представил, что я заставлю его валить деревья голыми руками, а этого совсем и не нужно,

- Мы возьмём те стволы, что подмыло волнами, здесь таких много. С северной стороны острова берег обрывист, и деревья, то и дело падают в воду с вывернутыми наружу корнями. Нам только и потребуется нарезать листьев с пальмы для кровли, так на то, есть нож.

- Нож – это здорово! – соглашается, - а почему ты ничего не взяла с собой, собираясь сюда?

- Нож и спички, - отвечаю, - самое нужное, - а ты почему явился с пустыми руками?

- Глупец, потому что, - вздыхает…

***

В течение трёх ближайших часов мы с Санди всецело увлечены строительством. Поваленных стволов нашлось, сколько надо, так что мы даже выбрали не слишком толстые и поровнее. Дефицита в листьях тоже нет, и пока он скручивает перекрытия плетистыми стеблями лиан, я уже припасла пышную перину из мягких пушистых трав, ничуть не хуже той, что у меня в пещере.