— Жаль, что вы решили вернуться, госпожа, — Силеник пропустил вперёд хозяина, любезно здоровавшегося со старичком, выглянувшим из квартиры на первом.

— Спасибо за приветствие, — улыбнулась я и с достоинством проплыла по лестнице, чувствуя взгляды в спину тех, кто прятался за закрытыми дверьми. Пусть сплетничают обо мне и инквизиторе!

Впрочем, мне лучше позаботиться о себе, а не о его репутации.

— Та комната в твоём распоряжении, ванная и уборная у тебя своя. Сиди тихо, пока я тебя не позову.

Силеник замешкался в коридоре или специально убрался подальше, чтобы оставить нас с хозяином наедине. В любом случае, учитывая его негромкие слова, это не сулило ничего хорошего.

— Какая комната?

— Вот эта, — произнёс что-то по-латыни, что у меня даже в висках заломило, а перед глазами заискрило. А когда мир снова приобрёл прежние краски, я смогла разглядеть дверь, спрятанную за шкафом.

— Заклятие сокрытия, — протянула я, чтобы скрыть, как мне больно от любого каноничного заклинания. Ведьмы чувствительны к таким вещам, но я их просто на дух не переношу. — Надеюсь, в потайной комнате вы не прячете памятные дары?

— Памятные дары?

Он так смотрел, что я почувствовала, что краснею.

— Простите, это шутка такая. Говорят, что каждый инквизитор забирает что-то на память у погубленных им ведьм. Духи, перчатки, кусочки кожи.

— Интересно, — Аларис выглядел озадаченным, а я подумала, что веду себя по-идиотски. Селянка, впервые попавшая в столицу, и та ведёт себя не так прямолинейно! — Уверяю, памятные дары я храню в другом месте. Пока не придумал в каком, но как только определюсь, поставлю тебя в известность.

— Спокойной ночи, каноник!

— Спокойно, Гестия. Обещай больше не пропадать!

Он сделал шаг навстречу, и мне вдруг захотелось поступить так же. Извиниться за нетактичность, за побег, за то, что не сказала сразу о проклятой тетради.

И снова сказать, что я невиновна.

Он протянул руку и коснулся моей.

— Обещаю, — ответила я, берясь за ручку двери. Моего нового убежища.

Запястье, к которому прикасался инквизитор, обожгло болью. Я взглянула на руку и увидела серебряную нитку, такую тонкую, что если бы не яркий свет, не заметила бы.

— Это то самое. Магический оков. Он не даст тебе нарушить обещание. Спокойной ночи, Гестия.

***

Криан Аларис

На этот раз я опоздал.

— Каноник Аларис, входите скорее, я еле сдержал этих дуболомов, чтобы не натоптали! — Мэдиссон выглядел энергичным и каким-то возрадовавшимся, словно находился не посреди места трагической гибели, а на вечеринке у начальника, где был назначен распорядителем вечера.

От его былой неспешности, сонного взгляда и скованности движений не осталось и следа. Ищейка взяла след.

— Вам сообщили мои подручные? Я уже как с час за вами послал.

— Улаживал дела с начальством, отчитывался Архиепископу, — ответил я, надевая перчатки. В последнее время я слишком часто обращался к природной Силе, ещё немного, и придётся расплачиваться, а я пока не был готов поставить точку.

Мать предупреждала, что если слишком злоупотреблять Силой, то она иссякнет навсегда. А в Писании сказано, что коли человек неправильно использует нож, то Бог следит, чтобы он не попал в нерадивые руки.

— Понимаю, бумажной волокиты и у нас столько, что скоро писчими душонками обратимся, а у вас, я полагал, проще, видать, ошибся в вашем ведомстве, да простит меня Бог.

Усмехнулся, спрятав намёк за пышными усами, и снова шикнул на трёх жандармов, и без того стайкой жавшихся у второго выхода. За спиной они наверняка скрестили пальцы так, чтобы беда не прицепилась. Суеверия в этом районе верховодят над религией.