— Ага, — кивнула я, — а на деле толстые львы.

— Ой, всё! — махнул на смеющихся нас Эдик и обиженно побрёл за своё рабочее место.

— И где ты повстречала такой образчик мужественности и чести, Нина? — спросила Камила.

— Сосед мой. Сначала год мне мозги перфоратором делал, теперь перешёл на более забористые предварительны ласки.

— У-у-у...

— Опиши его.

— Уф, — стушевалась я, а затем оглянулась на себя в зеркало: покраснела с ног до головы. — Ну такой, знаете ли, махровый качок.

— Ой, Нина, не вздумай, — заголосила с педикюрного кресла клиентка, — были у меня тут пару раз бодибилдеры эти сраные, до сих пор отмыться не могу от позора.

— Всё так плохо? — выпучила я глаза.

— Плохо — это мягко сказано. Лучше сказать — катастрофа. Там писюлька как у мальтийской болонки и стоит она на половину шестого.

— Ой, — скривилась я и подумала, что бедному святому Михаилу никакая «чёрная магия» уже не поможет. Так что, пусть живет со своей полувялой второй чакрой дальше.

— Подтверждаю, — подняла руку та, что стриглась у Сёмы.

— И я, — подняла руку ещё одна.

— И я тоже, — потянула та, что делала себе брови. — Встречалась я тут с одним тренером по фитнесу два года. Оголодала, как волчара. А потом познакомилась с будущим мужем: маленький, плюгавенький, с зарождающимися залысинами. Но, чёрт возьми, девочки, как же качественно он выполнил свой первый забег на стометровку.

Вот тут мы дружно все и хрюкнули, а я вообще чуть на пол не упала, так меня прихватило веселье.

— А на лицо как, Нин? — спросила Сёма.

— Мощный. Такой, знаете ли, сорокалетний Тор.

— Вау! — снова загудели девочки, всё до одной, кроме Камилы.

— Гулящий будет, — авторитетно заявила она, — все красивые мужики — блядуны.

— Да с чего ты взяла? — округлила глаза Машка.

— Ладно, я сейчас тебе всё докажу. Вот ты у нас же красивая девка, Манюнь. Так?

— Ну так, — кивнула она и улыбнулась своему отражению.

— Вот и скажи, чтобы ты делала, если бы на неделю в мужика превратилась?

В зале воцарилась почти гробовая тишина, нарушаемая только тихими звуками популярных музыкальных хитов, льющихся из динамиков стереосистемы. Но все, затаив дыхание, ждали, что же ответит Машка.

И она сдалась. А потом и выпалила:

— Пошла бы по бабам!

— Вот! — завопила Камила, и все вновь захохотали.

Так мы и предавались веселью ещё почти час. И на душе моей стало легче. Так всегда и бывало, когда я приходила на работу и вываливала на девочек все свои любовные неудачи. Они неизменно меня поддерживали, а я их за это ценила ещё больше.

И ведь немудрено, так как мы работали бок о бок вот уже долгих пять лет.

Наверное, не надо говорить, что из салона в конце рабочего дня я вышла на предельном позитиве? Да! Да ещё и с причёской от Сёмы и с потрясающим макияжем от Камилы. И к дому я приехала вся такая вау-вау сладкая морковочка.

А потом чуть ли не взвизгнула от восторга, когда параллельно со мной во двор заехал чёрный Гелендваген, запарковался, а затем из него выполз святой Михаил собственной персоной.

Я вся приосанилась и поплыла походкой от бедра, держа в уме, что я как минимум царских кровей.

Вошла в подъезд, а вслед за мной и сосед.

Тут же приехал лифт и открыл передо мной свои скрипучие врата, и я молча шагнула в его металлическую пасть.

А потом с недоумением смотрела на то, как створка передо мной закрывается, а святой гамадрил молча проходит мимо и припускает по лестнице.

Мудак!

5. Глава 5 – Уел

Нина

Мой единственный за десять дней выходной, а я, вместо того чтобы провести его культурно, зачем-то решила учинить ревизию в собственном шифоньере. Достала из его глубин свадебное платье и тяжело вздохнула, а затем всё-таки сняла с него чехол и уставилась на облако белоснежного тюля.