И руки мои зачесались...

4. Глава 4 – Жилетки

Нина

В свой салон красоты я вбежала запыхавшаяся как марафонец. Чёртовая «чёрная магия» поглотила меня целиком, и я проехала аж две остановки, пока до меня не дошло, что дело пахнет керосином. Администратор Эдик посмотрел на меня укоризненно и покачал головой, а я лишь шикнула на него и повелительно наказала сварить мне большой и забористый капучино.

— Слушаюсь, моя госпожа!

— Вот! — тыкнула я в него пальцем и прищурилась. — И никакая я не Любовь.

— Что?

— Ничего Эдичка, работай, — встряхнула я своей белокурой гривой и припустила в зал, где уже трудились мои девочки.

Салон у меня был небольшой, но за много лет раскрученный. На первых порах опускались руки, и хотелось всё бросить, но потом, мало по малу, я обросла постоянными клиентами и вышла в плюс. Конечно, мама моя на старте крутила пальцем у виска, когда я решила переделать, оставшуюся от бабушки, квартиру на первом этаже спального района, в бьюти-салон, но я была неумолима.

Да и новое дело помогло мне выбраться из зыбучих песков депрессии после смерти любимого мужа. Я врубила режим «электровеник» и пахала, как не в себя. А вечерами заедала стрессы вредной едой и мороженым, потихоньку превращаясь из стройной лани в то, что показывало моё отражение сейчас.

Поначалу я грустила. А потом решила, что с сиськами третьего размера и офигенной задницей мне живётся гораздо лучше и проще, чем доской с двумя сосками.

И я словила дзен. И существовала с ним душа в душу, пока в моей жизни не появился святой гамадрил. Чтоб его черти отодрали во все священные отверстия! Аминь!

— Нинк, а Нинк? — окликнула меня топ-мастер ногтевого сервиса Карина, запиливая своей клиентке «кошачьи коготки».

— Ну?

— А чего это у тебя на лице маска Фредди Крюгера?

— Мужика с утра встретила, — буркнула я и шлёпнулась в пустующее кресло, принимаясь крыжить остатки реагентов.

— Симпатичного? — уточнила бровист Камила, орудуя горячим воском.

— Допустим, что да.

— Вау! — подала голос парикмахер-стилист Асемгуль, которую все мы звали просто Сёма.

— Требуем подробностей, — отозвалась её коллега по роду занятий Мария.

— Да нечего особо рассказывать, девочки, — тяжко вздохнула я.

— А чего так? — показался в зале Эдик и поставил передо мной чашку с капучино.

— Да потому!

— Давай колись, — тыкнула в мою сторону пинцетом Камила.

— Очередной балабол, — скатилась я в кресле и театрально приложила ладонь ко лбу.

— Ой..., — потянули все дружно, а я решила опустить некоторые щекотливые подробности, где меня хотели купить, как проститутку, и сразу перешла к жареному.

— Да, да. Самый худший мужской подвид, не в обиду тебе будет сказано, Эдичка, — пояснила я, а парень переспросил, перекидывая длинную чёлку с одного бока на другой манерным движением прожжённой дивы.

— Это который?

И я решила пояснить для особо одарённых, парадируя звучный баритон святого Михаила.

— Детка, послушай, как я тебя сейчас трахну!

— Лан, трахни, — хором потянули Сёма и Маша, а я щёлкнула пальцами и продолжила.

— Нет, ты всё-таки послушай!

Все в помещении дружно расхохотались. Одна из клиенток вообще от смеха хрюкнула. И только Эдик остался стоять и недоумённо смотреть на всеобщее веселье.

И тут мы дружно поймали стёб-волну. Девочка на маникюре потянула, пытаясь басить тоненьким голоском:

— Хэй, бэйба, ща я тебя так оттрахаю, что ты забудешь своё имя. Спустя две минуты: «ты как?».

— Я всё ещё Нина, — ухахатываясь, поддержала я.

И снова все заразительно заржали.

— Да все они на словах Львы Толстые, — закатила глаза подолог Маринка, которая всё это время молча обрабатывала фрезой запущенные стопы у своей клиентки.