Мм?

– Список вопросов и проблем, которые нужно решить в ближайшее время.

Хм…

Разобраться, кто такой ФиШ…

– Разобраться, как помочь ректору…

Спасти крысявок от Тройля!

– Угу…

Избавиться от мелкого Зорхира…

– Пусть живет. Может ещё пригодится…

– Жуткий ты человек, Мурхе.

– Ага. Но ничем не жутче тебя, – засмеялась девчонка.

Так, дальше…

– Вернуть тебе Лисса, если это возможно…

Меня бросило в жар от неожиданности и заманчивости задачи, но Глинн словно не заметила этого, спокойно продолжив:

– Договориться с Молнией. И с Лиссом – если не получится передать тебе. Всё-таки мне очень надоело таскать паука. Он же и Воздух наш подавляет, приходится довольствоваться крохами, – на мгновение она задумалась: – хотя, может, и хорошо, что его перекрыли – иначе мы бы не освоили таких тонкостей, и возможно забили бы на тренировки тела. Были бы как зазнайка Дин – сильные, но неповоротливые.

Вынужден признать, что здесь она немного грешит против истины, Зорхир не был неповоротлив, просто воздушная Мурхе, словно постигла иной способ движения: порхание.

– А бабочка крылышками бяк-бяк-бяк? – засмеялась девчонка.

Что-то в этом роде.

– Ладно, вроде всё, – она задумчиво прошлась взглядом по листку. – Теперь по важности и первостепенности.

Я не выдержал и перепрыгнул к ней на плечо, заглядывая в исписанный рваным почерком листок.

– Да, у ФиШа почерк получше, – признала девчонка.

Что же первостепенно?

– Братство серых!

Если Тройль уже поднялся на ноги, значит, может заняться приведением в исполнение своего плана по «обессериванию» территории Академии.

Мыслеворка засмеялась в голос:

– Думаю, если он обессерит Академию, её в срочном порядке засерят какие-нибудь тараканы.

Это ещё кто?

– Да фиг его знает, я сама удивляюсь, почему их тут нет, – проговорила она сквозь смех, утирая слезу. – Обещали же, что тараканы и крысы – единственные, кто переживет конец света. А тут – крысы и люди. Может люди – это мутировавшие тараканы?

Я попытался представить себе тараканов, с задатками к мутации в людей, но маленьких и шмыгающих по ходам в стенах наперегонки с крысами.

Мурхе упала на пол, хватаясь за живот. Я бы даже обеспокоился, всё ли с ней в порядке, если бы она при этом не хохотала, как дикий обезьян.

Кстати, «тараканы» эти вполне могли выглядеть, как маленькие лысые обезьяны.

– Хватит! – взвыла бьющаяся в истерике девчонка. – Я его тебе нарисую, только не надо больше фантазировать.

Ха!

Забрался обратно на стол (когда падала Мурхе, я не успел спрыгнуть с её плеча и оказался на полу вместе с ней) и, стиснув зубы, изучал потолок. В мыслях – запустил рой шмелей, среди которых нет-нет да мелькали маленькие обезьянки.

Девчонка, плотно сомкнув губы и старательно сдерживая смех, поднялась и уселась на кровать. Взяла ещё один листок и набросала портрЭт. Продолговатый, с точащими над туловом плотными крыльями, шестью лапами и длинными усищами. Жук.

– И как это могло мутировать в человека? – моя вера в её умственные способности сильно пошатнулась. Впрочем, она и так была невелика.

– Замяли, – буркнула посрамленная девица, привычно переводя тему: – Насчёт спасения крысявок, думаю, достаточно переключить внимание Тройля на что-то другое. Ну, и следить за ним неусыпно, мало ли. Слежка – на Страже. Внимание… с вниманием сложнее.

А я вспомнил, как нервничал вивисектор насчёт общения мелкого Зорхира с «сумасшедшей и безродной»

– О, даже так? – ничего от неё не скроешь… – Отлично, тогда внимание – на нас с Дином.

Вот не нравится мне, как она это «нас» говорит. И «Дин» – тоже не нравится.