Это не я, у меня зубная формула другая. И вообще – я за пальцы кусал.

– Что это?

– Не знаю, – ответила Мурхе задумчиво, ещё немного повертела кистью, а потом включилась в обычный, ехидный, режим: – О, и правда, кровь остановилась. Да ты крут, Фиш! Ну что? По сказочкам?

Она явно, причём с помощью топора и лома, меняла тему. Но что-то заставило меня закрыть на это глаза. Может то, что сказки меня интересовали не меньше.

– Ты обещала правду.

– Угу, только если я сама её знаю, – Глинн снова присела на корточки. – Дайр, ничего если я к тебе прислонюсь? Думаю, мы тут надолго.

Страж тронул её за плечо хвостом, а потом расстелил его рядом с ней, приглаживая иглы. Девчонка провела по нему ладонью за шерстью (за иглами, в смысле) и решилась присесть.

– Ёрзать я бы тебе не советовал.

– Да уж, – согласилась она, осторожно опираясь на спину Дайра.

Я тоже перебрался на него – на свое привычное место меж лопаток. По сравнению с Мурхе Страж показался холодным, и я непроизвольно поёжился.

– Можно, я начну с вопросов к Дайру?

Я нервно кашлянул.

Ладно, уж. Надеюсь, у неё их меньше, чем было у меня. Впрочем, вся ночь впереди.

– Дайр, помнишь, что произошло в ночь с седьмого на восьмое марта поза- позапрошлого года? Когда Глинн упала с крыши. Можешь показать?

Страж неопределенно покачал головой.

– Нет картинки? Мне схема тоже подойдет.

Страж кивнул и, чуть повременив, начал показ. В своем, энергетическом, спектре.

Серебристо белая точка мерцала на краю крыши новой женской общаги.

Так и есть: стихия – Воздух.

Вот она полыхнула белым огнем}… – начала колдовать – {и сорвалась вниз. А затем…

На мгновение мне показалось, что я ослеп. Мурхе рядом пробормотала что-то матерного типа. Издержки полного погружения – она видела то же что и я.

Красная вспышка затопила треть Дайрова «болота».

У меня засосало под ложечкой. Если бы я действительно смотрел на это собственными глазами, их пришлось бы менять за негодностью.

А через миг от центра вспышки по множеству вьющихся каналов ринулась энергия, образуя причудливый огненный цветок.

Невероятно красиво и захватывающе! Для меня – особенно: о такой мощи можно только мечтать.

В легендах эта красота не фигурировала, подозреваю, никто больше этого и не видел – демонстрируемая Дайром картина была исключительно энергетической. В физическом мире можно было наблюдать только вспышку взрыва, но ввиду глубины ночи – сомневаюсь, что свидетели были.

Когда «цветок» иссяк – не то чтоб совсем, просто лепестки его истончились и поблекли, – проекция Глинн обнаружилась под общагой. Впрочем, о том, что это она, я догадался лишь методом исключения. Блеклая серебристо-белая до катастрофы – она переливалась, меняясь от белого к ярко-красному. Смотрелось так, словно внутри неё кипят и бурлят в яростной борьбе две стихии. А ещё она продолжала фонить Силой, которую утягивал Дайр призрачными щупальцами.

– Так оно и было, – прошептала девушка. Она обернулась ко мне, но глаз не открывала, сохраняя контакт.

А к месту взрыва уже мчались точки преподавателей и смелых любопытных…

***

Глинн с допросом Дайра справилась куда быстрее. У неё и вопросов было меньше, и логика их – та самая, которая «пальцем в небо», – оказалась на диво действенной. Картинку нормального физического плана Дайр нам так и не показал, и у меня зародилось впечатление, что до знакомства со мной ему просто не было нужды «смотреть» на события иначе, чем привык.

За каких-то полчаса заноза выяснила большинство интересовавших её и известных Стражу моментов. Например, что первым на место происшествия явился ректор.