Это да, на деле с прыжками всё не так просто: миры не всегда рады принимать путешественников – можно и в огненной пустоши погореть, если ошибиться в расчёте. Но, главное, силы для первого «прыжка» нужны просто колоссальные. У нас в Академии инициировал «салиту» только Док, и ещё человек пять прошлых выпускников, если не ошибаюсь.

– Не знаю. Я много чего не знаю. Я даже не уверена на все сто, что сейчас не брежу, если честно. Один процент оставляю на вероятность сумасшествия с занятными галлюцинациями.

И всё-таки её способность отвечать не на заданные вопросы, а на безадресные рассуждения, вызывала глухое раздражение. Впрочем, ей удалось меня заинтриговать:

– Но на крыше со мной точно не ректор был. Маньяк мой был помоложе. И знаешь, кажется мне, что он тоже отсюда.

– Мань-як? Что-то я запутался. Это ещё кто такой? Или что такое?

– Хмырь такой… любитель убивать, расчленять, насильничать и жрать трупы…

Ух-ты!

– И что он тебя… убил, расчленил, снасильничал и сожрал? – мне не удалось удержать нездоровое любопытство.

– Неа. Он меня просто испугал, и я сама расчленилась. Ну, практически. Душа – сюда, а там под небоскрёбиком то, что от меня осталось, скорей всего, отскребали, и отнюдь не от неба…

– В смысле? Ты что, убилась? Не могла подстраховаться магией? – Огонь не воздух, конечно, но всяко найдется способ замедлить падение.

– Ага. Как же. Я со своим Огнем до сих пор не дружу. У нас в мире нет магии, – огорошила меня девчонка. – Мы там не летаем, не пускаем огонь изо рта и других отверстий, не устраиваем цунами и землетрясения. Хотя, можем, конечно, но только с техническими средствами. Летаем с парашютами или на самолетах, жжём огнеметами и прочими гадостями… Ну, а если рванет хорошенькая бомба, то будет и землетрясение. С цунами в комплекте.

А магии, значит, нет…

– Так, по мелочи. На уровне простейших универсальных, шаманят помаленьку, детки-индиго всякие… но им не очень-то верят. Хотя, наверное, есть и настоящие. Я как-то мало интересовалась этой фигней тогда. Случаются, правда, иногда странности необъяснимые… – она запнулась, а потом уточнила: – Ну, вроде той, благодаря которой я тут оказалась.

Ладно, допустим… а что там с маняком?

– О-о, Маньяк – это отдельная тема. Мужик такой, высокий, темненький. Глаза серые, вроде, не поручусь, давно было. И шмотки у него на наши, академские, похожи. Правда, тогда я думала, что он из дурки сбежал. Даже не так, я тогда вообще не представляла, откуда он взялся. Странный, непонятно откуда вылезший, бормочет что-то невнятное. А когда я его с жертвой опытов над хомячками сравнила…

Меня передернуло. Вспомнилась наша первая встреча.

– Это у тебя что – метод знакомства такой?

– Ага, способ пикапа незнакомых маньяков.

– Чего?

– А-а, это наши заморочки. Способ быстрого съёма мужчины на ночь. Хотя изначально речь шла о женщинах. Но мы, как говорится, не будь дуры, взяли на вооружение и давай бить сердца мужикам, – при этом девица как-то подленько похихикала. Потом скорчила мину, призванную выражать серьёзность, и продолжила: – Короче, он встрепенулся, подскочил ко мне. «Что вы знаете об опытах и хомячках?» – говорит.

– Так и спросил?

– Ага, только я это недавно поняла. И не уверена, что не придумала. Я его в кошмарах вспоминаю… ну, как кошмарах… мне постоянно один и тот же сон снится, и я всякий раз новые подробности выглядываю. Ну, а тогда я подумала, что он разозлился, и счаз придушит меня. Дернулась назад, ну и улетела…

– Интересно. Значит, он по-нашему говорил?

– Угу, думаю, да. Но дальше – ещё веселее. Он за мной прыгнул. И догнал. Опять же – кажется. Черт, я не уверена, потому что сон – это такая хитрая фигня… – девица пошевелила в воздухе пальцами покусанной руки, метнула взгляд на точки, и спрятала руку за спину. – Особенно, если последний сон вспомнить… – тут она ещё и глаза за чёлкой спрятала.