Яр бился, уверенный в успехе как никогда. Среди наймитов попросту не осталось того, кто мог бы с ним тягаться. Поэтому...

Поэтому очень удивился, когда острый, как бритва, клинок оставил на груди красный росчерк.

Погань!

Ледорез машинально закрылся левой рукой, и меч противника рассёк плоть до кости. От следующего удара Яр увернулся, но момент для атаки упустил безвозвратно: неведомый наёмник, глухо зарычав, бросился вперёд. Вместо того, чтобы отскочить, Ледорез использовал силу его напора и, перехватив запястье, со всей дури впечатал негодяя в стену. Только вместо стены там оказалась дверь. Противник вцепился в него, как сторожевой пёс в домушника и, падая, они снесли треклятую с петель. Глаза тут же защипало от нестерпимо яркого света. Но когда в ходу рефлексы, глаза не нужны. Отточенным движением Яромир вышиб клинок из руки наёмника, впечатал кулак в морду и, сомкнув пальцы на глотке, принялся душить...

И вдруг понял. Увидел. Узнал.

Бледная, заросшая колючей щетиной физиономия с упрямым квадратным подбородком. Гуляющие желваки на судорожно стиснутых челюстях. Плотно сжатые обветренные губы. Холодные, как лёд, голубые глаза. Сломанный нос. Гневно раздувающиеся ноздри. Давно не чёсанные, невнятного цвета лохмы с густой седой прядью и косой шрам через всю рожу...

Шрам этот оставила на память знаменитая воровка Тень, которую следовало изловить и выдать молодому князю Белоречья. Причём, доставить преступницу требовалось исключительно живой, целой и невредимой. Чтоб ни один волосок с головы не упал. Дело, кстати, кончилось свадьбой. Сам же Яр едва не лишился глаза...

"Это я, – с ужасом понял он. – Я сам".

От удивления он ослабил хватку... и тут же получил кинжал в печень.

Боль ослепила. Из последних сил Яромир стиснул пальцы на шее двойника. Гад захрипел, забулькал и... рассыпался пеплом.

Со свистом втянув в себя воздух, Ледорез вскинул голову. Посреди ярко освещённой комнаты возвышался резной стул красного дерева.

Престольная зала...

За спинкой красовался огромный и невероятно странный гобелен: со шпалеры смотрела добрая сотня глаз. Карих, серых, голубых, зелёных... Казалось, вытканные очи следят за происходящим. И следят внимательно. Некоторые, вроде, даже брови нахмурили. Вот же... Хотя, перед смертью, говорят, и не такое мерещится.

Яромир не строил иллюзий: рана смертельная. Шансов выжить не просто мало – их нет. Но...

Надо дойти до конца. Поставить точку.

Встать он не мог, а потому пополз, оставляя за собой кровавый след.

"Невидимая... – стучало в затуманенной голове. – Хозяйка сидит там, невидимая".

– Стой! – знакомый голос. Яр скривился. Ещё блаженной здесь не хватало! – Стой же! Стой!

Но он не остановился.

Изгвазданный в грязи подол темно-красного плаща мелькнул у самого носа, и девчонка опустилась на корточки.

– Тебе нужна помощь! – лепетала она. – Ты серьёзно ранен. Ты... Ты сейчас умрёшь!

– Х-хозяйка... – выцедил Яр сквозь стиснутые зубы. – Я... должен... добраться до неё...

– Не должен! Не должен! – заверещала чудачка. Глаза её лихорадочно блестели. – Ты всё равно не сможешь!

С великим трудом Ледорез поднял на девицу взгляд. Силы таяли с каждым мгновением.

– Ты не сможешь навредить Хозяйке! – повторила блаженная. – Ты обещал. Ты клялся! Ты... – Она вскочила, метнулась вперёд и уселась на обтянутое пурпурным бархатом сиденье. Хорошо так уселась. По-хозяйски. – Ты клялся глазами, что не причинишь МНЕ никакого вреда!

– Тьфу ты... погань... – Яромир сплюнул пузырящуюся кровавую пену и отключился, ничком распластавшись на полу.