Отрезанный от своих, Марий остаётся в меньшинстве: один против двух чародеев и десятка мертвецов. Некроманты закрывают глаза, шевелят губами и вскидывают руки, вбирая силу зла, боли и ненависти. Они готовят сокрушительный удар. Но Полумесяц этого не видит – разбуженные взяли его в кольцо. Окружили плотно – не вырваться.

Проклятье!

– Марий! – хрипит Яромир, и голос срывается. – Держись!

Перемахнув через парапет, он прыгает вниз, на покатую крышу стрельницы, а с неё, повиснув на руках – уже на землю. Ногу прошивает острая боль. Яр кривится, но не останавливается, бежит и, когда некры отточенным движением посылают в Мария смертоносную волну, бросается наперерез...

Слабая, но весьма действенная пощечина вырвала из лап кошмара.

– Ым-м-м-м... – Яр разлепил глаза. Чащоба дёргалась и плясала, будто ошалелая. Деревья водили хоровод. Во рту стоял тошнотворный привкус тлена, и пить хотелось бешено, как с дикого похмелья. – М-м-м...

Ледорез зажмурился, заморгал, силясь совладать с головокружением, и различил прямо перед собой двух девушек. Двух абсолютно одинаковых девушек в одинаковых тёмно-красных плащах.

– Очнулся? – хором поинтересовались они и принялись вращаться.

Яр моргнул покрепче, и девицы слились в одну. Вид у чудачки был потрёпанный – в спутанных волосах торчали листья, ветки и колючки, платье порвалось у подола и разошлось по шву от подмышки до талии, плащ перепачкался... Однако в серых глазах читалась пугающая, непоколебимая решимость.

– Цела? – прохрипел Яромир, и решимость слегка поугасла: девица растерянно хлопнула ресницами, сглотнула и, кажется, даже чутка покраснела.

Нервничает? Похоже на то. С чего бы?

Ледорез попытался встать и обнаружил, что руки связаны за спиной. Твою же погань! Вряд ли это происки бахаря – у него же лапы, а значит...

– Ты чего затеяла? – он вперился в девчонку недобрым взглядом.

– Я... – протянула она и кашлянула, видимо, намереваясь придать голосу твёрдость. Вышло так себе. – Я взяла тебя в плен! Теперь ты – мой заложник.

– Недурственно! – хохотнул Марий, возникший рядом с лошадью. Яр его восторгов не разделял: слишком уж напрягало отсутствие портупеи с ножнами. Куда мелкая шкода заныкала оружие, оставалось только догадываться.

– И что теперь сделаешь? – поинтересовался он у блаженной. Ремни на запястьях она стянула неумело, но вполне себе крепко: почти полминуты ушло, чтобы выпутаться. Однако сообщать об этом Яр не торопился. – Прикончишь меня?

– Прикончу? – чудачка явно удивилась. Растерялась даже. – Нет... Нет! Вовсе нет. Я отвезу тебя в замок, к Хозяйке. Она и решит, что с тобой делать. Садись на коня.

Девушка ухватила его за локоть.

– Это кобыла, – буркнул Яромир, безропотно подчиняясь приказу. Руки он послушно держал за спиной, поэтому точка опоры в виде узкой девичьей ладошки пришлась весьма кстати.

Расклад вполне устраивал. Великое везение! Его доставят до места, да ещё и верхом, как знатного пана. Плюс, ножны нашлись – девчонка укутала клинки в остатки многострадальной нижней юбки и кое-как примотала портупею к седлу.

Яр мысленно ухмыльнулся: все удовольствия разом!

– И не стыдно пользоваться наивностью несчастной девушки? – укоризненно заметил Марий, когда чудачка, потянув за повод, задала Каурой нужное направление.

Ледорез с трудом сдержался, чтобы не высказаться вслух. Это она-то наивная? Серьёзно? Да засранка водила его кругами, сбивала с пути, обманывала, и...

– И жизнь тебе спасла, – добавил призрак.

– Это не в счёт.

– Что? – блаженная обернулась.

– Ничего.