– Ты хочешь ей за что-то отомстить? – девчонка чуть повернулась, силясь поймать его взгляд.

– Нет.

– Хозяйка причинила вред твоим близким? Обидела кого-то? Сердце разбила?

– Нет.

Блаженная явно озадачилась.

– Тогда почему ты хочешь её убить? Зачем тебе это?

– Не твоего ума дело.

– Как же? – возмутилась чудачка громче, чем следовало, и Каурая, нервно фыркнув, тряхнула головой. – Неужто думаешь, я приведу убийцу к собственной госпоже!

Вот ведь наивная...

– Уже привела, – глухо констатировал он и вскинул голову.

Девчонка проследила за его взглядом. Напряглась. Яр знал, что она видит. Озарённые лунным светом крепостные стены чётко вырисовывались на фоне антрацитового неба. Даже зубцы и навесные бойницы уже кое-где различались.

И никаких огней. Совсем...

Чудачка понурилась, сообразив, видать, что он доберётся до замка в любом случае, и некоторое время они ехали молча. Только стук копыт нарушал тишину.

– Отпусти меня, – сказала вдруг девчонка. Она обернулась, и Яр заметил, что её глаза на мокром месте.

– Нет.

– Но... я ведь больше тебе не нужна.

Ледорез беззвучно выругался и поймал взгляд Мария, который бодро шагал рядом с лошадью.

– Давай-давай, – ехидно подзадорил призрак. – Разбей бедняжке сердце и разрушь веру в человечество. Вижу, как тебе неймётся. Неужели так трудно солгать? Скажи, например, что доставить её в замок – твой священный долг и прямая обязанность, как мужчины. Или, что её прелестная вывихнутая ножка всерьёз тебя беспокоит. Ну, в крайнем случае, что совесть не позволит бросить беззащитную девушку одну на дороге. Соври, мать твою. Это же просто! Как же ты не понимаешь? Женщины любят сладкую ложь сильнее горькой правды. Блаженная, поверь, ничем не отличается. Соври – и она вся твоя. Вот увидишь.

Яр отвернулся.

– Ты нужна, чтобы попасть внутрь, – мрачно изрёк он. – Охрана тебя знает. Стражи не станут рисковать жизнью хозяйской прислужницы.

– То есть... – девчонка едва заметно вздрогнула. – То есть, я – твоя заложница?

Яромир решил оставить вопрос без ответа и прекратить бессмысленный разговор, но чудачка не успокоилась.

– Но... ты же обещал! – выпалила она. – Ты обещал, что не причинишь вреда! Ты клялся глазами!

– А я и не причиню, – спокойно отозвался Ледорез. – Если дозорные начнут обстрел – погибнем вместе.

Он прищёлкнул языком и, добавив шенкеля, послал Каурую мелкой рысью. До замка оставалось меньше двух вёрст...

14. ГЛАВА 14

Погань. Грёбаная, мать её, погань! Ледорез сжал кулаки, ядрёно матюгнулся и смачно харкнул под ноги. Догадаться, в чём дело, особого труда не составляло.

Он спрыгнул с валуна, на который залез для лучшего обзора, и вперился гневным взглядом в девушку. Блаженная судорожно стиснула поводья и побелела.

"Она знала, – понял Яромир. – С самого начала всё знала. И молчала. Водила за нос, как последнего...".

– Никакого замка нет, – глухо прорычал он. – Это пустой морок. Так?

Он кивнул на смутные образы башен и зубчатых стен. До них по-прежнему оставалось меньше двух вёрст. Как и четыре часа назад...

Они ехали, ехали, ехали, а цитадель плыла в тумане, удаляясь всё дальше и дальше.

Вот же...!

– Решила меня одурачить? – Ледорез шагнул к Каурой.

К чёрту клятвы. Сейчас он стащит коварную гадюку с лошади и учинит такой допрос, что мало не покажется.

Блаженная, видимо, имела на этот счёт собственное мнение. Всё ещё бледная, как полотно, и напряжённая, точно струна, она вскинула голову и подозрительно знакомым тоном выдала:

– Уже одурачила.

Яр не успел. Никто бы не успел. Девчонка, громко вскрикнув, замолотила пятками по бокам кобылицы, с места срывая конягу в галоп. Из-под копыт взметнулись комья грязи.