Но больше всего впечатлил ров. Точнее то, что его заменяло. Довольно узкая – в две косых сажени – но невероятно глубокая, бездонная даже, трещина в земле тянулась без конца и края через всю лощину, куда хватало глаз. Казалось, будто кто-то взял и надломил равнину, точно житный каравай.

Ледорез тормознул у разлома и нахмурился: по близости не наблюдалось ни моста, ни чего-то, хотя бы отдалённо его напоминающего.

– И где переправа? – бросил он девчонке.

– Вот же она. – Чудачка неуклюже сползла с Каурой и подышала на озябшие пальцы. – Прямо перед тобой.

Яромир присел на корточки и задумчиво посмотрел вниз. Потом вперёд, на очертания замка, и снова вниз. Расковырял в промёрзшей земле камешек и кинул в трещину. Голыш летел долго. Очень долго. Но, в конце концов, глухой стук подтвердил, что где-то там, далеко-далеко, имеется скалистое дно, о которое запросто можно разбиться вдребезги.

Мда-а... Отличная переправа, ничего не скажешь.

– Не беспокойся! – улыбнулась девчонка, заметив его замешательство. – Это чары из предосторожности. Они от врагов. А тому, кто чист душой и не таит в сердце злобы, мост не нужен. Пойдём, не бойся!

Она ухватила его за руку и потянула.

– Стой! – Яр с сомнением глянул на неё. Вдруг девчонка и впрямь блаженная и не соображает, что творит? Сейчас шагнёт и расшибётся насмерть. – Сбрендила?

Чудачка рассмеялась. Смех её оказался добрым и мягким. Совершенно беззлобным.

– Вовсе нет. Пойдём же, не бойся. – Она отпустила его ладонь и ступила на самый край. – Главное, не смотри вниз, а то голова закружится.

Блаженная решительно занесла ногу над пропастью, и...

– Нет! – Яромир схватил девчонку в охапку и оттащил от расщелины. Не мог он позволить ей шагнуть в пустоту. Не мог, и всё тут! – Должен быть другой путь.

– Какой? – она уставилась на него, сосредоточенно нахмурив брови.

– Обходной, – пояснил он.

– Разлом никак не обойти, – покачала головой девица. – Он опоясывает Холмы.

– Тогда построим мост сами.

– Сами? – она воззрилась на него, будто он внезапно покрылся узорами. – Мост? Но как?

– Руками. – Яр сморщил лоб, прикидывая, сколько времени и дури уйдёт на то, чтобы найти, срубить и дотащить до расщелины мачтовую сосну.

Надо ещё придумать, как половчее привязать бревно, чтобы Каурая могла его...

Погань!

Яромир метнул взгляд на кобылу и обмер. Медленно переступая мохнатыми ногами, лошадь приблизилась к самому краю, и, прежде чем Ледорез успел крикнуть, шагнула прямиком в разлом...

Сердце прилипло к грудине, глаза полезли на лоб, а рот приоткрылся, как у выброшенного на лёд налима. Яр даже присел, чтоб ненароком не свалиться.

Твою ж ковригу!

Коняга стояла на пустоте, будто на листе чародейского стекла, и, шевеля ушами, лениво пожёвывала пучок чахлой травы. Отсутствие моста под копытами её, похоже, совершенно не смущало.

– Это... как так? – прохрипел Яр, не веря глазам.

Блаженноватая чудачка пожала плечами в обычной своей манере.

– Магия, – сказала она. – Лошадка никому зла не желает, и потому для неё обрыв не страшен. Она его даже не видит – для неё это такой же луг.

Ледорез хмуро наблюдал за Каурой. Вот же...

– Убедился, что не вру? – улыбнулась девчонка. – Ну, давай, пошли уже. Кушать очень хочется!

Выразительно похлопав себя по животу, она дохромала до трещины и обернулась.

– Ну? Идёшь?

Яромир опустил глаза. Тяжело выдохнул.

– Я... не...

Он не договорил. Слова застряли в горле. Как оказалось, к лучшему.

– Ты боишься высоты? – она вернулась к нему, опустилась рядом и заглянула в лицо. – В самом деле, боишься?