Гром только сжал челюсти, слушая то, как нехорошо и печально прошло детство девочки, а сам глаз не мог отвести от девушки с огненными волосами, которая теперь уютно сидела на крылечке и продолжала чистить рыбу, не подозревая, что именно о ней сейчас говорят два берсерка.

— Он решил остаться в городе и начать новую жизнь. И родителей своих к себе перевез. Как оно обычно бывает, завел новую семью. А девочку потом забрала бабушка к себе. Можно сказать, спасла. Ей года три было тогда.

— И мать ее не искала?

Штиль только горько хмыкнул:

— Не до того ей было. Она совсем в запой ушла, когда ее одергивать перестали. А потом в доме пожар был. И она сгорела вместе с тремя мужчинами.

— Глупая смерть, — пробормотал Гром, на что полицейский кивнул, тихо добавив:

— И страшная. Но к этому всё и шло.

— А как ее зовут-то?

Штиль улыбнулся, услышав этот вопрос от молчаливого, вечно мрачного Грома, потому что ждал его, как лучика надежды на то, что у этого здоровяка еще осталась в сердце частика тепла.

— Гуля, твое величество.

**********************

Столько рыбы она никогда не видела!

Целый большой таз!

Гуля ее всё чистила и чистила, а казалось, что рыба никак не заканчивается.

В чешуе уже был весь порог и она вся тоже, но на душе было тепло и приятно.

Ей помогли. Вот так неожиданно, а оттого еще более душевно.

Кто был ее благодетелем, девушка даже представить себе не могла, но решила, что придет время, когда она узнает и тоже обязательно его отблагодарит. Даже если сейчас у нее ничего не было, кроме добрых намерений.

Девушка еще до обеда ждала на тот случай, если кто-то решит, что оставил этот таз случайно, и придет за своей рыбой.

Но никто так и не пришел, и поэтому Гуля с удовольствием поставила древнюю кастрюльку на печку и нашла соль, чтобы сварить себе ухи — самой простой, без картошки и заправки. И ничего вкуснее за последнюю неделю она не ела!

Рыба была настолько жирная и ароматная, что дополнения к ней было и не нужно.

Стыдно было признаться даже себе самой, но она была настолько голодна, что всё внутри нее дрожало от одного запаха вареной еды. Горячей, свежей и в достатке.

С тех пор как она приехала в деревню, ее жизнь началась заново… и вовсе не радостно.

Словно судьба сделала круг по спирали и вернула ее туда, где она родилась, и почти в те же условия жизни, из которых ее когда-то спасли.

Да, девушка старалась занять себя так, чтобы некогда было думать о прошлом, но дышать от этого легче совсем не становилось.

В груди было настолько больно, что иногда ей казалось, будто ее грудная клетка сломана, а кости проткнули легкие.

Конечно же, ничего подобного не было.

Но теперь она познала, что, когда болит душа, нет никакой боли страшнее.

Для болезней тела врачи и ученые придумали множество всевозможных таблеток и лекарств, чтобы заглушить боль. Но еще никто не изобрел волшебной пилюли, которая позволяла бы собрать растерзанное горечью сердце.

После смерти бабушки она осталась совсем одна, и жизнь словно остановилась и застыла.

В этом старом домике, где жили родители бабушки, Гуля чувствовала это особенно остро.

И с наступлением темноты мысли становились мрачнее, а слезы начинали душить и жечь глаза.

Уже больше двадцати лет прошло с тех пор, как ее увезли из деревни.

Бабушка увезла и тем самым спасла.

Гуля и сейчас продолжала видеть эти страшные сны. В детстве она думала, что это всего лишь выдумка ее разума, но чем старше она становилась, тем отчетливее понимала, что это всё было в реальности. Просто память запрятала это так далеко и глубоко, что всё было покрыто пеленой.