Юрген глядит на меня своими смеющимися глазами.

– Мне стоит начинать ревновать? – забавляется он. – Моя жена мечтает о флирте?

– И вовсе я о нем не мечтаю. Не говори ерунды! – хлопаю мужа по животу. – Просто констатирую факт!

Юрген гладит меня по спине.

– В любом случае, он мне нравится... Хотя более непохожих характерами братьев, чем они с Паулем, сложно представить.

– Они братья только матери, может в этом всё дело?

– Может быть, – соглашается Юрген, целуя меня в кончик носа. – Может быть.

8. 7 глава

Наш шведский, праздничный стол ломится от обилия вкусной еды… Продумана каждая крохотная деталь, вплоть до шаров с именем именинника и салфеток его любимого синего цвета, но вот беда: нет самого именинника, в честь которого все это устроено. И Хелена с трудом держит лицо, пытаясь не выставить себя строгой мамочкой, которая вне себя от очередной выходки своего непутевого отпрыска.

Я сердита, но вовсе не потому, что наши труды вот-вот пойдут прахом: мне обидно за приложенные Хеленой усилия, не оцененные ее сыном. И я в принципе не приемлю безответственность в людях… А Доминик именно безответственный, раз ведет себя так, позволяет дожидаться себя в собственный день рождения.

И вдруг…

– Мама, Ник идет! – кричит Томми, несясь к нам со всех ног.

Они с Элиасом в силу юного возраста единственные не замечают нашей нервозности, наслаждаясь погодой и носясь по лужайкам, как два заводных апельсина.

Хелена, враз оживившись, вскакивает на ноги, и мы с Паулем заговорщически переглядываемся. «Я знал, что Доминик все-таки явится», – говорит его взгляд. «Рада, что ты оказался прав, хотя я уже сомневалась», – отвечает скептический мой. И справедливости ради мне хочется отчитать именинника по полной программе…

Именно потому Юрген сжимает мне руку: пытается предупредить поток моего праведного негодования в адрес парня. Достаточно хорошо знает меня, чтобы понять мои чувства…

Я шепчу негодуя:

– Невежливо с его стороны заставлять себя ждать! К тому же так долго.

– Не порти Хелене праздник, – следует ожидаемый отклик. – Пусть она сама разбирается с сыном.

Юрген прав, не мне устраивать сцену в такой знаменательный день. Оборачиваюсь к приближающейся парочке и изучаю девушку Доминика… Она блондинка, как его мать, и такая же примечательная, о чем прекрасно догадывается сама. Виляет бедрами в коротеньких шортах и отводит от лица волосы ручкой с ярко-фиолетовым маникюром… Узенький топ едва прикрывает пупок и часть пышной груди без бюстгальтера, соски под которым неприлично выпирают наружу.

Пауль, наблюдая за ней, кажется, как и я, несколько обалдевшим. Юрген едва сдерживает улыбку…

Боже, я самым нелепейшим образом отстала от жизни, потому что совершенно не понимаю, как в таком виде в принципе можно ходить, не то чтобы являться для знакомства с родителями бойфренда. Она ведь и сесть в этих шортах не сможет…

А эти соски…

Я переглядываюсь с супругом.

– Красотка, – комментирует он, за что получает щипок, развеселивший его еще больше.

Доминик, между тем, представляет «красотку» Алиной и просит простить их обоих за опоздание: они якобы не нарочно. Просто нелепые обстоятельства!

Интересно, какие?

Они, к сожалению, этого не уточняют, а Хелена, расцветая улыбкой, уже зовет их присесть.

– Рада, что вы наконец-то пришли, – произносит она. – Я опасалась, как бы суфле на праздничном торте не потекло... Оно всегда такое капризное! – виновато пожимает плечами. Как будто это она виновна в капризах суфле! – А потому давайте сразу и приступим.

С такими словами Хелена зажигает свечку на торте и произносит поздравительную речь в адрес именинника. Мы все присоединяемся к ней. Доминик, к слову, частично реабилитирует себя тем, с каким вниманием внимает каждому слову и благодарит за устроенный для него праздник…