На кухне Вадим мне предлагает сесть.

Интересное начало нашей беседы, и это мне совсем не нравится.

— Что-то случилось с Зайчиком? — ужасаюсь сама от своего предположения.

— С кем? А, вы про ребенка. С ним все хорошо. Он с няней.

— Замечательно, — искренне выдаю, а затем снова испытываю чувство неловкости: — Вадим, если вам не составит труда, расскажите о цели вашего визита. А то я человек травмированный и очень уязвимый, накручу себя и в обморок грохнусь.

— Хорошо. Максим Филиппович делает вам предложение.

И тут настал мой черед зависать и тупить. Ведь если это предложение руки и сердца, то где сам виновник, а если работы… то почему начальник безопасности ходит с подобным личным вопросом по квартирам потенциальных работников?

***

— То есть как это?

— Как у всех, — снисходительно улыбается Вадим. — При вашем согласии роспись состоится в ЗАГСе в эту пятницу. Жить будете у Максима Филипповича. Также примете участие в усыновлении ребенка.

У меня даже челюсть отвисает, причем в самом прямом смысле этого слова.

— Какое сегодня число? — первое, что получается выдать более-менее связное.

— Двадцать первое. Среда. Декабрь.

Вадим откидывается на спинку моего кухонного уголка, кладет руку на стол и барабанит пальцами по столу. Ожидает.

— Я, может, отстала от жизни и что-то пропустила, но разве так делается предложение? И где, собственно, сам ваш господин Ржевский?

Не буду скрывать, такое двоякое чувство меня посещает. Когда хочется грязно выругаться и послать этого самого засланца, Вадима Косарева, вместе с его начальством в лице Ржевского.

Но я даю мужчине еще один шанс объясниться. Честно. Потому что в моей голове как-то не укладывается все то, что я сейчас слышу.

— Владислава, Максим Филиппович очень занятой человек, поэтому он прислал меня.

Я выставляю перед собой руку и указываю ладонью, что достаточно.

Улыбаюсь опять же вежливо и даже не ругаюсь.

— До свидания. Выход там!

— Но почему?

Мило. Вот он — герой нашего времени! С деловым подходом и стоящим предложением.

— Я не знаю, что думает о себе господин Ржевский. Но если он не собирается сам…

И дальше я хотела прямо по тексту послать его.

Но тут происходит невероятное преображение. Маска смеющегося и легкого человека спадает. И возникает какой-то новый для меня Вадим.

Суровый. Беспринципный. Грозный.

Он достает какую-то папку. И не кладет на стол, а хлопает ею так, что я подскакиваю на месте от неожиданности.

— Ну хватит паясничать, девочка! Читать, надеюсь, умеешь?

Я моргаю и с опаской тянусь к незнакомым документам.

— Это что?

— Открывай.

Ну что же, получив разрешение, смело открываю эту папку. А там… Все про родителей Зайчика. Кто, откуда и зачем.

— Через два дня ребенка передадут в дом малютки. Ваша свадьба приостановит эти стремительные события.

И если желание спасти малыша я могу принять, то почему выбор пал на меня — совершенно не понимаю.

— Допустим, — осторожно проговариваю и сама пугаюсь того, что сейчас предстоит озвучить, — Я даю согласие. Что дальше?

— Дальше вы подписываете брачный договор и соглашение. Вы получаете месячное содержание, также на ваш счет будут поступать деньги на ребенка. А пока вот.

Вадим протягивает мне документ, в котором прописана сумма аванса в случае моего согласия. Мои глаза становятся настолько круглыми, что я даже не сразу задумываюсь, как это смотрится со стороны.

— Такое чувство, что я должна убить кого-то. Разве так бывает?

— Владислава, вы спасете будущее ребенка и спокойствие господина Ржевского. А денежная сторона вопроса совершенно не вызывает никаких неудобств. Убивать никого не придется.