- Ах, душенька! - шептала Дарье на ухо одна из девиц, присутствовавшая здесь. - Как мне нравится наш полковник. Но он холоден со мной и только на тебя бросает горящий взгляд. Смотри не упусти. Это такая отличная партия.

Даша возмущалась, но иногда посматривала на подтянутого военного, с черными глазами и легкой проседью в висках. Он притягивал взгляд, но она была к нему равнодушна и не понимала здешних барышень.

- Зачем он мне? – думала она, прикрываясь веером и тайком разглядывая мужчину. - Хотя он действительно хорош, но не в моем вкусе. И, при том, староват. Да-да, он совсем мне не подходит. Вот если бы вот тот белокурый адъютант губернатора, что вальсирует с дочкой купца Васильчикова. И что он в ней нашел? – фыркала она, ревниво наблюдая за улыбками обоих. - Ни кожи, ни рожи. Уже второй танец с ней, а со мной только один, - досадовала она.

Адъютатнт остановил свой взгляд на девушке и подмигнул ей. Дарья охнула и покраснела.

- Еще чего не хватало! - вспыхнула она. - Чего доброго подумает, что я в него влюбилась. А может это и правда?

Она подалась вперед, когда тот шел к ней, собираясь пригласить на танец. Но его опередил полковник.

- Боже! - скривилась она. - Опять вы.

- Дарья Дмитриевна, я хочу сказать вам одну простую истину и, возможно, вы ее запомните. Вы никогда не будите нравиться мальчишкам и всегда мужчинам. Поверьте. А сейчас я оставлю вас. Простите.

Он подвел ее к отцу и откланялся.

В течение нескольких месяцев она его не видела у себя, только пару раз на званых вечерах. И ни разу полковник не приглашал Дарью танцевать. Он будто и не замечал ее в кругу таких же молодых барышень.

- У него новая пассия, - говорила все та же девица, знавшая всех и все в этом городе, - мадам Лулу из местного театра. Говорят, что приехавшая труппа наделала много шума в столице и вот теперь шагнула и к нам на окраину по приглашению губернатора. Ты видела ее в пьесе Шекспира в роли Дездемоны? Нет! Тебе стоит посмотреть. Все без ума от ее игры. И особенно наш полковник, - хихикала она.

На следующий вечер Дарья попала на представление и была очарована игрой петербургской знаменитости. Там же она встретила и полковника. Они столкнулись в буфете. Тот поздоровался с ними и холодно, равнодушно окинул девушку взглядом.

- Ну, вот и все, - удивилась Дарья, - и слава Богу. А то совсем затмил своим ореолом молодых поклонников.

И хотя мысли были искренними, где-то в душе притаился червячок сомнения и зависти к красавице актрисе.

- Она свободна в своем выборе, - думала она, слушая монолог перед смертью героини, - а вот я осталась одна. Как-то отошли потихоньку все кавалеры без внимания полковника. Будто он был тем самым притяжением. Вот его нет, и уже спал интерес и других. А жаль. Но не буду страдать. Просто не хочу.

Вечером после театра, она вспоминала смуглое лицо Виктора, его чувственные губы и белозубую улыбку. А еще равнодушный взгляд.

- Ну и пусть, - фыркала она, - подумаешь. Тоже мне - герой любовник. Старик, а все туда же. Очень даже похоже на мавра из пьесы.

Она хихикнула и тут же прикусила зубками губу.

- «Она меня за муки полюбила, а я ее за состраданье к ним», - продекламировала она вслух. - Но я его совсем не люблю. И при чем здесь Шекспир! Спать, надо спать.

Но не спалось, то ли от представления, то ли от того холодного поцелуя. Потом, во сне он обнимал ее, и она таяла в его руках.

Проснулась с чувством смятения.

- Что это было? – комкала она на груди мокрую от пота рубашку. - Совсем не хочу его. А он меня преследует. Что ему надо от меня! - всхлипывала она, пряча лицо в подушку.