Чета Оттовичей входила в огромный зал под их оглашение и тут же встроилась в тысячную толпу. Гул голосов стоял над всеми и делился на отдельные звуки смеха, разговоров и восклицаний. Сверкание драгоценностей и орденов, все оттенки цветов нарядов дам и кавалеров, мелькание слуг и распорядителей, все сливалось в одно большое скопище тел, запахов, звуков. Найти кого-то было делом немыслимым, поэтому зал предварительно был разбит на сектора, и каждый приглашенный знал свое место или ему показывали на него специальные слуги, которые вели гостей.

У Оттовичей также было свое, и они направились было туда, но у входа перехвачены адъютантом царя и препровождены в ближний царский круг. Здесь находились семьи приближенных и сюда же подведены были и Оттовичи. Дамы удивлялись, мужчины слегка кивали. И только супруга Бенкендорфа, Елизавета Андреевна протянула руку полковнику.

- Рада видеть вас, барон! - Проговорила она, улыбнувшись смущенной Дарье. - Давненько не встречались. А это ваша супруга?

- Да, Елизавета Андреевна, позвольте представить вам Дарья Дмитриевна Оттович-Галицына.

Дарья присела. Дама взглянула в напряженное лицо жены полковника и протянула той ладонь. Дарья пожала пальцами. Итак, знакомство состоялось.

- Приглашаю вас с супругой к нам на святки. Приходите запросто. - Усмехнулась она, взглянув в заалевшее лицо Дарьи. - Мой Александр Христофорыч всегда рад видеть новые лица. А вас тем более, полковник. Герои 12 года всегда в почете.

Барон раскланялся и обещался посетить их семейство и, конечно, просил о непременном их ответном визите. На что дама дала положительный ответ. Их разговор прервало оглашение о выходе царя.

- Его императорское величество Николай Павлович с ее императорским величеством Александрой Федоровной.

В зал вступила царская чета со свитой из фрейлин и личных слуг. В белом военном френче с злотыми эполетам и аксельбантами, с голубой лентой через плечо, высокая фигура Николая была видна всем присутствующим, даже тем, кто стоял у самой стенки зала и тянул шею, дабы увидеть государя. Он шел, и скупая улыбка трогала его губы. Держа на локте руку жены, он кивал тем, кого узнавал и кого видел впервые.

- Все подданные должны знать своего владыку и быть им обласканы. - Говорил Николай, когда жена пеняла ему на ненужные, как ей казалось, экивоки. Николай смеялся и продолжал свои прежние маневры, особенно когда находился в хорошем настроении. А сегодня у него было оно отменным – сегодня он хотел встретиться с той, образ которой преследовал его вот уже более нескольких месяцев, чьи зеленые глаза оставили в его сердце царапину, и хотелось ее еще больше разбередить. А уж целовать эти алые губки и трогать языком жемчуг зубов, так и вовсе захватывало дух.

Не ведала баронесса Дарья Дмитриевна, каковы планы государя и поэтому была взволнована и несколько напряжена. И только спокойный взгляд и твердая рука мужа, давала ей защиту и чувство безопасности.

После поздравлений государя с Рождеством, начались танцы. Дарья очень боялась, что император вновь пригласит ее на открытие бала, но он танцевал с императрицей и она свободно вздохнула.

- Ну и, слава Богу, что с супругой. - Повеселела девушка и даже заулыбалась серьезным мужчинам, в окружении царя.

Здесь были фельдмаршалы, послы и дипломаты, высшие чины государства, а также фрейлины ее величества. Дарья словно растерялась в таком окружении, но вот барон предложил ей руку, и она вошла в круг танцующих первых пар. Черные глаза супруга смотрели на пылающие щечки взволнованной жены, и сердце его сжималось от нежности.