Сердце вздрагивает, затылок прокалывают сотни иголок. Пальцы дергаются, выбивая из клавиш нервный, резкий звук. Я с грохотом закрываю крышку, будто меня застали врасплох. Оглядываюсь.

Даник.

Вижу, что он, но сердце все еще грохочет так, что закладывает уши.

— Ты что здесь делаешь?.. — ошалело спрашиваю я.

— Я разулся. Все ковры в полном порядке.

Боже… Это тут причем?.. Я упираюсь лбом о ладони, сложенные на крышке рояля.

Даник подходит ко мне, засунув руку в карман джинсов. Меня обдает терпким запахом нагретого на солнце мужского тела.

Он открывает крышку — без всякого пиетета, подумаешь, рояль? — пробегает пальцами по клавишам. Просто легкая незамысловатая мелодия, но я понимаю: его все же заставили научиться играть на фортепьяно. А как же гитара?.. Так хочется узнать о нем больше — узнать о нем все.

— Ты хотела Машку забрать после обеда. Я сейчас еду домой, могу тебя по дороге подкинуть.

— Да, спасибо.

Встаю и сбегаю из гостиной.

11. Глава 7. Что это было?

Мы выходим за калитку. Ищу глазами его машину — воображение рисует Сашин красный пикап, хотя после лобового столкновения он просто не мог сохраниться — а натыкаюсь на мотоцикл.

Мотоцикл?!

— Садись, — командует Даник.

Я оглядываюсь. Где шлем-то?

Шлема нет. Ни одного шлема нет.

— Ты хоть знаешь, что водителей мотоциклов называют донорами органов?! — возмущаюсь я.

— Да, и почему? — говорит Даник с такой интонацией, что сразу ясно: все он знает.

— Ты просто не имеешь права так собой рисковать!

— А это почему?

— Потому что…

Потому что ты Сашин сын! Единственный, кто остался на этом свете после него!

— Потому что никто не имеет такого права, — снижаю я обороты. — Я поеду на своей машине, просто покажи дорогу.

Мне не нравится, что Даник ездит на мотоцикле, да еще без шлема. Это слишком опасно. Его отец погиб в автоаварии, а он вытворяет такое!

Мы останавливаемся у белого кирпичного дома с резной деревянной калиткой. Из двери выходит премилая женщина лет шестидесяти, типичная учительница, с аккуратной девочкой Машкиного возраста. Сама Машка выскакивает следом и несется… не ко мне — к Данику.

— Покатаешь меня?! Покатаешь?! — пищит она.

— Ну это если твоя мама разрешит.

— Я не разрешаю!

И тут начинается обычный Машин спектакль, во время которого я переживаю все стадии принятия. За пару минут она выматывает меня так, что я готова отпустить ее на луну, а не только прокатиться с Даником.

Сходимся на том, что Даник просто вернет ее домой — по прямому маршруту, никуда не отклоняясь.

Таиса Ивановна дает Машке велосипедный шлем своей внучки. Девочки тепло обнимаются. А моим рукам тепло от пакета с пирожками.

— Не привязывайся к Данику. Он временный, — говорю я Машке уже возле усадьбы, пытаясь отцепить ее от мотоцикла. — Мы завтра уезжаем.

— Не хочу уезжать! — театрально рыдает она.

— Я тоже много чего не хочу… — Я не договариваю: Машка, уже хлопнув калиткой, в слезах бежит домой.

Коротко выдыхаю и поворачиваюсь к Данику. Он стоит возле мотоцикла, зажимая детский шлем под мышкой.

— А ты… Хватит уже баловать мою дочку! — строго говорю я.

Даник смотрит на меня свысока, с прищуром, будто раздумывая, сказать или нет.

— Вообще-то, я балую не ее, а тебя, — отвечает он. — Кстати, у меня пристань возле дома. Приходите сегодня вечером купаться. Я скину адрес.

Даник садится на мотоцикл и под рев двигателя срывается с места.

А я остаюсь стоять посреди дороги.

Что это было?..

_____________________

Пятый участник литмоба "Она старше" https://litnet.com/shrt/9Odw

"Я не сделаю тебе больно" Рины Беж

Он протянул мне руку помощи в тот момент, когда весь мир от меня отвернулся. Когда любимый предал, работы лишили, а желанную беременность насильно прервали.