Говорили, что море взбесилось с того самого дня, как дворец был разрушен, а принц с королевой бесследно пропали. Рассказывают, будто бы это королевские ведьмы сцепились у ног короля, и теперь их обоих разыскивали по всему континенту. Врут, наверное, хотя слухи тревожили и продолжали витать, словно призраки прошлого.

С того часа минуло уже десять лун.

Прокля́тая память подкидывала обрывки коротеньких воспоминаний не вовремя и разрознено. Кровь, кровь, кровь, пропитывающая белый песок, алыми каплями стекающая по камням, шёпот Ильи. И вспышка моей ослепительной ярости, озарившая своды дворца чёрной молнией.

Каждый день на берег за мной приходил кто-то из младших Лоренсов и просил возвратиться на ужин. Я никак не могу научиться их различать, для меня все подростки в этом доме на одно лицо. Рослые, крепкие, неизменно вежливые и улыбчивые. На обратном пути аккуратно придерживая под локоть, мой провожатый рассказывал их ежедневные новости. Зачем? Я понятия не имею. Молча слушала и кивала невпопад, чувствуя себя чужой среди них.

Кто они мне? Соседи? Было бы несправедливо их так называть. Удивительно щедрые и гостеприимные Лоренсы никогда не задавали мне вопросов. Почему? Глядя на этих людей, деливших со мной стол и кров, я продолжала мучиться сомнениями. Называть их друзьями было бы преждевременно, но они явно стали для меня чем-то бо́льшим, чем просто соседи.

Старшие члены весьма многочисленного семейства Лоренсов, с их глубокими, проницательными взглядами и уверенными жестами, совершенно меня не стесняясь, долгими вечерами за чаем и ароматными и тёплыми пирогами, живо обсуждали свои торговые дела и вели себя так, как будто я тоже была кем-то из них. Старшей дочерью или даже одной из хозяек.

Они заговаривали со мной на равных, и во взглядах добрых Лоренсов, тёплых и участливых, я ни разу не заметила тени брезгливости или неудовольствия. А ведь я не похожа на них. После бала мои волосы, когда-то длинные и шелковистые, теперь коротко обгорели, торчали в разные стороны, как опалённые ветром травинки. Руки были покрыты светлыми полосами уродливых шрамов, которые тянулись, как трещины на старой фарфоровой вазе. И глядя на это, я долго не могла решиться взглянуть в большое зеркало, украшавшее мою комнату, боясь увидеть в отражении незнакомку.

Вдруг он тоже меня не узнает?

✥✥✥

«Не тот живёт больше, кто живёт дольше» В. И. Даль Пословицы русского народа.

Море. Целая бездна холодной воды, ещё так недавно пугавшей меня до потери сознания. Я висела у самой поверхности толщи и смотрела на яркие лучи, разрезающие клинками ночное небо, косо падающие на кромку воды. Крохотные рачки танцевали свои быстрые танцы на их ярком фоне, словно белые искорки в золотистом тумане.

Над морским горизонтом сияла звезда. Её голос тревожил. Будил во мне нечто острое, неприятное-болезненное, человеческое. Память медленно возвращалась. Она тоже как будто выныривала из глубины колдовского морока, вытаскивая за собой разрозненные обрывки моих порядком потрёпанных воспоминаний.

Я не просто огромная рыба, живущая в океане. Набить брюхо жирной селёдкой и крилем – не главная цель моей жизни. Мысли прыгали мелкими пузырьками, раня и раздражая.

Зов до боли знакомой звезды. Громкий зов его сердца. Всё это время я его слышала. Словно прочная нить, он держал меня на поверхности человеческого сознания, не давая стать рыбой навек. Перед глазами вдруг встал его профиль. Я вспомнила имя. Илюша. Змеёныш.

Где ты теперь, мой несносный мальчишка? Сказал мне, что ждёшь. А я предала тебя, бросила! Плавный взмах плавника, и морское чудовище медленно развернулось, своим рыбьим чувством улавливая ближайшее нужное течение. Разворот гибкого тела, разрезающего волну, и я полетела подводной стрелой.