Я долго лежала под пледом, тряслась и даже не поняла, в какой момент отключилась.

Разбудил меня стук в дверь. Память еще только начала возвращаться ко мне, поэтому я хотела уже пробубнить что-то вроде «пошли на фиг», но тут до меня дошло. Хижина. Хижина в лесу. Страшные мистические куклы. Живут, поют, разговаривают, перемещаются. Шаман. Прошло три ночи!

Я открыла глаза и села. Утро, довольно светло, часов шесть или семь. Мне не могло показаться? Мы часто принимаем желаемое за действительное.

Словно в ответ на мои мысли, во входную дверь снова громко постучали. Быстро, несколько раз, применяя силу. Исступленно стучали, я бы сказала. Или барабанили. Прямо как на записях Елизаветы.

Я вскочила, радуясь, что на мне помимо пижамы еще и халат, и тут же понеслась к двери. Однако не учла любовь кукол к передвижениям и споткнулась об одну из них, полетев в итоге вперед носом, благо что руки успела подставить. Сама виновата. Когда такое происходит, нужно быть внимательнее и обязательно смотреть под ноги. Впрочем, кукла, одетая в рыже-коричневый вельветовый сарафан, сливалась с крашеными лакированными досками как солдат в форме защитной расцветки на фоне листвы.

Не успела я подняться и крикнуть, чтобы подождали, как пришедший заорал сам. Да так пронзительно и ужасающе, что моих «я сейчас, одну минуточку» он бы точно не услышал. Это был громогласный вопль напуганного зверя перед лицом смертельной опасности. Встав и держась за косяк двери, возле которой я совершила виртуозный револьтад, я раздумывала, как мне дальше поступить. Если гостей поверг в трепет вид мертвых тел, то они должны уже прийти в себя и снова постучать. Хотя к черту стук, у вас же есть ключ! Короче, что, вашу мать, здесь происходит?!

Я решила, что получение хоть какой-то информации для меня сейчас полезнее и менее опасно, чем лишение ее. Поэтому нужно рискнуть и выглянуть в окно.

Кивнув, я все-таки вышла на кухню, с опаской осмотрелась (засов все еще валяется на полу, но дверь заперта на шпингалет, отлично) и сделала пару шагов к окну, после чего застыла в немом ужасе. Кровавый след ладони отпечатался на стекле. Этого раньше тут не было!

Я постояла в раздумьях и все же подошла к окну, преодолевая брезгливость и сильный испуг. Большая рука, мужская. Мог след принадлежать шаману или Геннадию? Не знаю. Оба низкорослые, особенно второй, но это не значит, что у них маленькие ладошки. Я, если честно, не помню. Но даже если это не кто-то, кого я знаю и жду, что с ним случилось?

Снова пришлось передвигать стол, который я возвращала на место ради комфортного ужина, чтобы встать к окну поближе. Иссиня-черные джинсы так и лежат на крыльце, да не сами по себе, а на хозяине, которого отсюда не видно. Больше ничего не прибавилось. Кто этот человек, который испачкал стекло своей кровью? Допустим, это случайный грибник, который нашел окровавленное тело, бросился помогать, не понимая, что человек уже мертв и лежит довольно долго… Хотя вопль с этими действиями никак не согласуется. Но, может, их было двое? Один завизжал и бросился наутек, а второй кинулся спасать человека. И кровь на окне – это кровь Яна. Если предположить, что это он там лежит, конечно. Ну, или это могла быть кровь того, второго, его ведь зарезали, это я знаю наверняка, а что стряслось с Яном, знает лишь Марина…

Только я отошла от окна, как услышала шаги. Не в доме, слава богу, иначе бы я окончательно тронулась умом, а снаружи. Я с опаской подошла к окну и выглянула наружу. Стоит ли позвать этого человека? Вдруг это случайный прохожий? Ну то есть грибник, ягодник или кто там еще в лесу гуляет… «Леший», – вспомнилась мне девушка на записях. Хоть и так. Если он мне поможет, пусть будет хоть ангелом, хоть дьяволом, хоть кикиморой болотной, мне по барабану.