И он был прав — собственную смерть стоило подготовить получше.

Мост не освещался. Драконам не было нужно освещение — мы видели и в темноте, а обычным людям вход сюда был заказан. Да и не пошёл бы никто из них на эту узкую колею, проходящую над пропастью, с бурлящим водопадом под ногами и сбоку на скале.

Наше Логово иногда называли Замком Двух Скал — поскольку располагалось оно на вершине горы над столицей Арнарии — Арнором. Рядом находилась ещё одна гора — арнарийцы называют её Гора-Близнец, — почти такой же вышины, как и та, на которой выстроен замок. Вот из неё и вырывался водопад, уходя бурным потоком вниз, в ущелье, а через это ущелье проходит Мост Смерти — узкая каменная дорога от Логова к соседней скале. Дорога в никуда — поскольку там, на той стороне, нет ничего, кроме каменного грота, пещеры, где можно скрыться от дождя. Я иногда сидела там, когда мне было грустно, нырнув под струи воды. Сам водопад находился выше, закрывая грот, словно занавески окно, и шумел так, что внешнего мира совсем не было слышно.

Говорят, мост построил мой далёкий предок, решив, что на соседней скале должно быть продолжение замковых стен. Но в процессе передумал, а может, он изначально планировал иное — потому что назначение моста изменилось, и он стал использоваться как место для казни неугодных драконов. Упасть отсюда было невозможно благодаря специальным чарам и природным способностям крылатых ящеров, однако всё это не имело значения в случае ментального приказа правящего короля. Стоило ему приказать — и драконы прыгали вниз, неспособные к обращению, а затем разбивались об острые камни внизу ущелья.

Даже воздух здесь был другим, не таким, как в других открытых местах Логова. Влажный и более прохладный, он пах весной — мокрой землёй, зеленью и жизнью — круглогодично. Но особенно остро это ощущалось весной, когда природа постепенно расцветала — и водопад нёс с собой все запахи, а затем дарил их мне.

Мне, Корнелии аль Анарио — возможно, самой странной из существующих ныне принцесс…

Усмехнувшись собственным мыслям, я раскинула руки, сделав глубокий вдох, а затем тихонько свистнула. Я почти не услышала собственного свиста из-за шума воды, но знала — Рюдзин услышит и прилетит, где бы ни был.

Тень огромного ворона на предночном небе я заметила сразу. Она почти тут же пропала — Рюдзин спустился и летел уже на фоне скал, сливаясь с ними, как их несомненная часть. Несколько ударов сердца — и ворон сел на мою вытянутую руку, громко и приветственно каркнул мне в ухо, а затем внимательно посмотрел на меня блестящими даже в темноте умными глазами солнечно-жёлтого цвета.

— Ты чувствуешь незнакомый запах, — улыбнулась я, погладив птицу по клюву свободной ладонью. — Сегодня приехал мой жених. Эрдерийский принц. Тот самый, которого хочет убить мой отец. Будешь сыр?

Рюдзин благосклонно склонил голову, и я полезла в карман платья. Люблю одежду с карманами — удобно прятать что-нибудь, и никаких иллюзий не нужно. Однако их не любит королевский портной и мачеха, поэтому после пошива платьев мне приходилось приделывать карманы самой.

Когда я достала кусок сыра, ворон сразу начал клевать его, а затем вновь внимательно посмотрел на меня и каркнул. Не знаю откуда, но я всегда понимала, что он хочет сказать таким образом. Возможно, так действовала моя ментальная магия? Спросить было не у кого. Думаю, да, но, скорее всего, понимать всех животных без исключения я не способна — по крайней мере, лай любимых псов Гейра оставался для меня просто лаем без всякого смысла.