– Не обращай внимания, – нервно смеюсь. – Просто разнервничалась. Бывает. Сегодня мне можно.

Он глотает каждое слово. Часто кивает. Смотрит с тревогой.

– С чего ты взял, что что-то не так?

Жених прикрывает глаза и трет пальцами переносицу.

– Мне показалось, что после той ссоры между нами что-то не так. Что-то изменилось. Я просто пришел сказать, что люблю тебя, Сонь. И мне жаль, что я тебя отпустил одну. Но я болел. Я так плохо думал.

– Соображал, – поправляю его с мягкой улыбкой.

Вообще, это правда. За три дня мы с Яношем почти что не виделись. И даже толком не разговаривали. Навалилось все сразу, и прощание с Данисом, и огромное количество финальных подготовок к этому дню. Меня дергали по каждому поводу, и выяснять отношения с женихом хотелось меньше всего. А о той ссоре… Да я уже и забыла о ней, если честно… Несмотря на просчет, Янош в моих глазах все равно остался идеальным мужчиной.

Но… Нина поселила у меня в голове здравую мысль. Не каждый идеал нам действительно нужен. Есть что-то, что нам просто-напросто не подходит, каким бы ни было идеальным…

Я сажусь на кровать, смотря парню в глаза. Внутри все рвется на части.

А Янош… Он глядит в ответ так, будто вся его жизнь от моих слов может зависеть.

– Я люблю тебя, Сонь, – говорит, и я мысленно ору больным зверем. – Ты ведь меня тоже любишь?

Сжимает ладонь. Я кусаю губу, окончательно прощаясь со своим макияжем.

– Янош, я… – дышу часто-часто, будто воздуха не хватает. – Да... Я люблю. Конечно, люблю.

Он выдыхает с нескрываемым облегчением.

Не могу. Не могу вот так, глядя в глаза, ответить ему, что не люблю! Да я и сама не уверена, что это действительно так! Я люблю Яноша! Просто… как-то не так… Не так, как мужчину. А скорее, как человека. Мне нравится, какой он ответственный и благородный. Как рассудителен, как он меня любит и ценит!

И, ведь даже, если я его брошу прямо сейчас, это не означает, что у нас что-то получится с Данисом.

Что мне делать потом? Когда в моей жизни вообще не останется ни того, ни другого? У разбитого корыта сидеть?!

– Ладно, малышка, – Янош чмокает меня в нос и поднимется, – я пойду. Прости, что отвлек тебя, – у самой двери он оборачивается и улыбается. – Мне просто надо было услышать. Что ты любишь меня. И что у нас все хорошо.

Я глупо киваю, смотря ему в след, пока закрывается дверь.

А затем подскакиваю к окну, распахиваю его, и перевесившись через подоконник, дышу. Часто и глубоко. В номере душно. Мне плохо. Мне жмет это платье! Я хочу сдернуть его, но не позволяю себе этого сделать.

Уже через миг снова слышу, как открывается дверь. Наверное, Янош что-то забыл.

Я зажмуриваюсь, мысленно умоляя его уйти прочь.

Потому что я на грани истерики.

Потому что из глаз уже сыпятся новые слезы.

Потому что все это уже не смогу ему объяснить. А он поймет не так обязательно!

Мои руки до побелевших костяшек вцепляются в край подоконника. Голова идет кругом. В мыслях плывут грязные бензиновые разводы.

Я будто вот-вот в обморок грохнусь. Нос щиплет. Глаза щиплет тоже, но от поплывшего макияжа.

Хороша будет невеста! С красными, опухшими глазищами! Да какая я, к дьяволу, идеальная?!

– Пожалуйста, – шепчу не оборачиваясь. – Все хорошо. Все хорошо. Я клянусь. Но мне надо побыть немного одной.

Понятия не имею, как удается сделать голос более менее ровным. Я почти не соображаю, что говорю. В голове стучит одна мысль: «Не надо все рушить. Не надо рубить с горяча. Янош хороший. Он не виноват, что ты такая дура»

Но в ответ я слышу голос вовсе не жениха.

Бархатное, чуть хриплое «Софи…» почти лишает меня рассудка в этот момент.